Заболеваемость менингококковой инфекцией (МИ) в России в течение последних 5 лет носила спорадический характер. Показатель заболеваемости генерализованными формами менингококковой инфекции (ГФМИ) снизился до 2 и ниже на 100 000 населения, характеризовался неравномерным распределением заболеваемости по регионам. Более высокие показатели заболеваемости (6–8 на 100 000 населения) отмечались в Дальневосточном и Сибирском федеральных округах. У детей до 14 лет показатель заболеваемости ГФМИ 2,6, а у детей до 1 года 12–18 на 100 000 детей [1]. На сегодняшний день заболеваемость МИ в различных регионах России находится в интервале от 0,7 до 2 и выше на 100 000 населения, что может рассматриваться и не исключает период перехода спорадической заболеваемости к эпидемической. ГФМИ характеризуются выраженной тяжестью течения, большой частотой развития неотложных состояний, высоким показателем летальности — 12 и более на 100 000 детей. Важным фактором риска неблагоприятного исхода является ранний возраст ребенка [2, 3]. Наибольшее этиологическое значение в развитии заболевания имеют менингококки серогрупп А, В, С. В последние годы фиксируется рост заболевания, вызванного менингококком серогруппы С с развитием молниеносных форм заболевания и высокой летальностью [4]. Несмотря на существенные различия уровня заболеваемости ГФМИ в различных регионах России менингококковая инфекция сохраняет свою актуальность повсеместно [5–8].
Цель исследования: установить клинико-эпидемиологические особенности ГФМИ у детей при спорадической заболеваемости.
Материал и методы: проведен анализ 180 историй болезни детей в возрасте до 14 лет, лечившихся в Областной инфекционной клинической больнице г. Астрахани в период с 2000 по 2016 г. с диагнозом ГФМИ. Диагноз заболевания устанавливался по наличию типичных клинических симптомов ГФМИ и подтверждался данными лабораторных исследований: методом бактериоскопии крови и ликвора (окраска метиленовым синим), культуральным методом при выделении N. meningitidis из крови и ликвора, реакцией латекс-агглютинации с использованием набора латекс-диагностикумов для определения специфических антигенов N. meningitidis серогрупп А, В, С, выделением ДНК менингококка в крови или ликворе методом ПЦР с гибридационной флюоресцентной детекцией, иммуноферментным анализом.
Статистическая обработка данных проведена с использованием программ SPSS Statistica 17.0 и Microsoft Exell 2003.
Результаты и обсуждение
В Астраханской области подъем заболеваемости МИ, начавшийся в 70-х годах прошлого столетия, протекал волнообразно с максимальными пиками в 3 года, а показатель заболеваемости ГФМИ у детей в различные годы находился в интервале от 8 до 26,7 на 100 000 детского населения. С 2002 г. заболеваемость ГФМИ стала снижаться. В последние 5 лет ГФМИ у детей регистрируются в виде единичных случаев, а показатель заболеваемости находится в интервале от 1,28 до 1,73 на 100 000 детского населения. Среди лабораторно подтвержденных случаев ГФМИ у детей, у 126 (70%) больных этиологическим фактором являлся менингококк серогруппы А, а на долю серогрупп В и С приходилось только 30% случаев.
Среди больных ГФМИ дети в возрасте до 3 лет составляли 66,7%, из которых на долю детей до одного года приходилось 44,4% от общего количества больных. Существенной разницы заболеваемости в зависимости от пола ребенка не отмечалось (54,5% — мальчики, 45,5% — девочки). У 122 (67,8% от общего количества) заболевание развивалось на неблагоприятном преморбидном фоне. У 49 (27,2%) детей раннего возраста в анамнезе установлены сведения о перинатальном поражении центральной нервной системы, у 46 (25,5%) частые острые респираторные вирусные инфекции (ОРВИ). У 20 (11,1%) анемия различной степени выраженности, у 7 (3,9%) аномалии развития сердца (открытое овальное окно, дефект межжелудочковой, межпредсердной перегородки и др.).
При наличии типичных клинических симптомов МИ у 162 (90%) заболевших: острое, внезапное начало заболевания, гипертермия, головная боль, повторная рвота, не связанная с приемом пищи и не приносящая облегчения в первый день заболевания, госпитализировано 120 (66,7%) больных. Госпитализация остальных 60 (33,3%) пациентов приходилась на вторые-третьи сутки заболевания при появлении у больного судорог, геморрагической сыпи, менингеального синдрома. Направительный диагноз у 52 (28,9%) больных был ошибочным. У 34 (18,9%) имевшаяся неврологическая симптоматика расценивалась как нейротоксикоз, у 18 (10%) при наличии рвоты и учащении стула как гастроэнтерит. Из 180 больных ГФМИ у 82 (45,5%) диагностирован менингит, у 62 (34,4%) менингококцемия, у 30 (16,7%) менингит + менингококцемия, у 6 (3,3%) менингоэнцефалит.
Тяжелые формы заболевания отмечались у 144 (80%) больных, сопровождались развитием инфекционно-токсического шока у 46 (31,9%), основными симптомами которого являлись артериальная гипотензия, тахикардия, расстройства сознания, цианоз кожных покровов, олиго- или анурия, на фоне быстрого нарастания геморрагической сыпи и появления ее на лице и слизистых оболочках. Клиника отека головного мозга отмечалась у 34 (18,9%) пациентов от общего числа тяжелых форм заболевания. Первыми признаками отека головного мозга являлись: резкие головные боли, многократная рвота, психомоторное возбуждение, судороги тонико-клонического характера, потеря сознания, одышка с участием вспомогательной мускулатуры, сужение зрачков с вялой реакцией на свет.
У 12 (6,7%) пациентов заболевание началось с клиники назофарингита, основными симптомами которого являлись: яркая гиперемия, отечность и гиперплазия фолликулов задней стенки глотки, заложенность носа, субфебрильная температура тела с последующей генерализацией процесса на 2–3 день заболевания и развитием типичных признаков ГФМИ. У 6 (3,3%) больных на фоне острого начала гипертермии отмечался кишечный синдром в виде учащения стула, изменения его консистенции и наличия примеси крови с последующим появлением геморрагической сыпи через 12–17 часов от начала заболевания и развитием всего симптомокомплекса, присущего менингококцемии.
Менингококковый менингит в 100% случаев начинался остро. В первые сутки заболевания на первый план выступали симптомы токсикоза, общемозговой симптоматики (головная боль, повторная рвота), нарушение сознания до сопора, у 38 (46,3%) судороги клонико-тонического характера, у 39 (47,6%), менингеального синдрома, различной степени выраженности, в виде ригидности мышц затылка, симптомов Кернига и Брудзинского. Клинические симптомы токсикоза сохранялись у 76 (92,6%) больных менингитом в течение 4,6 ± 1,3 дня, нарушение сознания купировалось на 2,8 ± 0,7 дня, менингеальный синдром на 7,6 ± 1,9 дня от начала лечения. В общем анализе крови у 80 (97,6%) больных лейкоцитоз 15,8 ± 6,4 × 109/л, нейтрофилез 83,4 ± 5,2%, СОЭ 39,7 ± 12,3 мм/час. Цитоз ликвора от 980,0 ± 30,6 до 16000,0 ± 126,5 клеток в 1 мкл и более нейтрофильного характера (100%). Санация ликвора на фоне антибактериальной терапии у 48 (58,3%) больных менингитом наступала на 12,3 ± 1,6 дня, у 34 (41,5%) на 16,5 ± 2,8 дня заболевания.
В клинике смешанных форм (менингит + менингококцемия) превалировали общемозговая симптоматика, нарушение гемодинамики над геморрагическим и менингеальным синдромом у 26 (86,7%) от числа больных данной формой заболевания.
Менингококцемия начиналась у всех больных с повышения температуры до 39–40 °C и появления сыпи геморрагического характера, чаще на бедрах и ягодицах (в начале заболевания) с быстрым распространением на туловище, конечности, лицо. Наличие сыпи на лице являлось неблагоприятным признаком, присущим наиболее тяжелым формам менингококцемии. Геморрагическая сыпь появлялась в среднем через 12,0 ± 4,8 часа от начала заболевания, имела различную форму и размеры и на фоне бледности кожных покровов выглядела ярко. К концу первых суток с момента появления сыпи в центре элемента появлялся некроз тканей. При поступлении больных в первые часы заболевания, сыпь не достигала крупных размеров, была необильной и бесследно исчезала на фоне антибактериальной терапии и введения гормонов, что отмечалось у 12 (19,3%) больных менингококцемией. У 26 (41,9%) имелись высыпания на слизистых полости рта, конъюнктивы, склер. У 15 (24,2%) больных менингококцемией отмечалось наличие «раш сыпи» пятнисто-папулезного или розеолезного характера (в первые часы заболевания), которая быстро сменялась типичной геморрагической сыпью. У 17 (27,4%) больных менингококцемией отмечались различные виды кровотечений: носовые, из мест инъекций, внутренние кровотечения, причиной которых являлось развитие коагулопатии потребления. Продолжительность токсикоза при менингококцемии составляла 6,7 ± 0,9 дня, лихорадки 4,5 ± 0,6 дня. Средняя длительность заболевания 13,6 ± 2,4 дня.
Фульминантные формы менингококцемии с клиникой полиорганной недостаточности, закончившиеся летально, диагностированы у 8 (8,7%) от числа больных менингококцемией и смешанными формами МИ. Заболевание начиналось внезапно с повышения температуры тела до 40 °C. В первые часы болезни появлялась обильная геморрагическая сыпь, имевшая тенденцию к слиянию с одновременным развитием клиники инфекционно-токсического шока, ДВС-синдрома (различные виды кровотечений), судорог, нарушений сознания, синдрома полиорганной недостаточности.
Приводим клинические наблюдения фульминантной менингококцемии.
Больная Р., 17 лет. Заболевание началось с катаральных явлений (насморк, кашель, умеренная головная боль, субфебрильная температура). На второй день заболевания состояние резко ухудшилось. Температура тела повысилась до 40,5 °C, появилась необильная розеолезная сыпь на туловище.
При поступлении состояние тяжелое. Больная без сознания. Геморрагическая сыпь на лице, туловище, конечностях, нарастающая в динамике, кровотечения из мест инъекций, судороги клонико-тонического характера. Тахикардия до 160 в 1 минуту, пульс слабого наполнения и напряжения, артериальное давление 60/20. Олигоанурия. Декомпенсированный ацидоз, гипоксемия. На фоне интенсивной этиотропной и патогенетической терапии (левомицетин сукцинат натрия, глюкокортикостероиды, ингибиторы протеаз, сердечные гликозиды, маннитол, растворы электролитов и др.) шок и клиника отека мозга нарастали. Через 12 часов после поступления в реанимационное отделение наступила смерть от остановки дыхания и сердечной деятельности.
Заключительный клинический диагноз: «Генерализованная менингококковая инфекция, фульминантная менингококцемия. Осложнения: инфекционно-токсический шок III степени, синдром полиорганной недостаточности (церебральной, сердечной, легочной, почечной), ДВС-синдром».
При патологоанатомическом исследовании определялись множественные кровоизлияния в легких, плевре, сердце, почках, печени, надпочечниках, оболочках и веществе головного мозга.
У данной больной заболевание началось с назофарингита с последующей генерализацией процесса на второй день заболевания и развитием типичной фульминантной формы заболевания с летальным исходом. Иллюстрация данного наблюдения представлена рис. 1 и 2.
.png)
Клиническое наблюдение фульминантной формы менингококцемии у ребенка раннего возраста.
Ребенок А., возраст 6 месяцев. Заболел остро, внезапно. Температура тела повысилась до 40 °C, стал беспокойным, появилась многократная рвота, не связанная с приемом пищи или жидкости. Госпитализирован через 4 часа от начала заболевания. Состояние при поступлении крайне тяжелое. Клиника септического шока в стадии декомпенсации. Кожные покровы бледные. Геморрагическая сыпь на лице, конечностях сливного характера (типа трупных пятен). Тахикардия до 170 сердечных сокращений в минуту. Тоны сердца глухие. Судороги тонико-клонического характера. В анализах крови лейкоцитоз, нейтрофиллез, палочкоядерный сдвиг, тромбоцитопения. Показатель креатинина 165 мкмоль/л. Гипокоагуляция. Проведенные лечебные мероприятия: искусственная вентиляция легких, кортикостероиды (преднизолон, Дексазон, гидрокортизон), допамин, трансфузии свежезамороженной плазмы, хлорамфеникол из расчета 100 мг/кг (суточная доза), иммуноглобулин внутривенно Пентаглобин, дезинтоксикационная терапия под контролем диуреза. На фоне проводимой терапии у больного прогрессировали симптомы полиорганной недостаточности, перестал мочиться (анурия). Ребенок умер через 26 часов от начала заболевания.
Клинический диагноз. Основной: «Генерализованная менингококковая инфекция, фульминантная менингококцемия. Осложнения: инфекционно-токсический шок III степени, ДВС-синдром, синдром полиорганной недостаточности». Иллюстрацией данного наблюдения является рис. 3.
.png){kind=link}
Учитывая быстрое развитие жизнеугрожающих состояний у больных ГФМИ, ранняя диагностика и начало терапии уже на догоспитальном этапе (преднизолон 5–10 мг/кг массы тела и более, в зависимости от степени шока, Лазикс 1% — 1–2 мг/кг массы тела, хлорамфеникол 25 мг/кг массы тела — разовая доза) могут повлиять на исход заболевания. С эпидемиологической точки зрения ранняя диагностика МИ прерывает распространение возбудителя больным в связи с его изоляцией.
Выводы
В возрастной структуре генерализованных форм менингококковой инфекции превалируют дети в возрасте до 3 лет (66,7%) с неблагоприятным преморбидным фоном, из которых 44,4% приходится на детей до одного года.
У 70% заболевших ГФМИ детей Астраханской области этиологическим фактором болезни являлся менингококк серогруппы А.
В структуре клинических форм менингококковой инфекции менингит составил 45,5%, менингококцемия 28,9%, менингит и менингококцемия 22,2%. Фульминантная форма менингококцемии, закончившаяся летально, отмечалась у 8,7% больных (от общего числа больных менингококцемией и смешанными формами заболевания).
Основными причинами ошибок диагностики ГФМИ на догоспитальном этапе являлись:
- недооценка внезапного ухудшения состояния, нарастающей головной боли на фоне лихорадки и появления рвоты у больных с ОРВИ на 2–3 день заболевания, что характерно для генерализации МИ у больных с менингококковым назофарингитом и требует обязательного осмотра кожных покровов и определения менингеальных симптомов;
- внезапное появление сыпи пятнистого, папулезного, розеолезного, петехиального и другого характера («раш сыпь») на фоне гипертермии, что характерно для менигококцемии.
Снижению заболеваемости менингококковой инфекцией может способствовать вакцинация, позволяющая прервать циркуляцию менингококка. С целью вакцинации по эпидемиологическим показаниям в России применяются: вакцина менингококковая группы А; А и С полисахаридная сухая (Россия); Менинго А и С (Франция, применяется с возраста 18 месяцев, а по показаниям с 3-месячного возраста); Менцевакс ACWY (Англия, применяется с возраста 24 месяца, а по показаниям с 3-месячного возраста), конъюгированная менингококковая вакцина С Menjugate. Эпидемиологическая эффективность менингококковых полисахаридных и конъюгированных вакцин от 60% до 80%.
Литература
- Королева И. С., Беложитский Г. В., Королева М. А. Менингококковая инфекция и бактериальные гнойные менингиты в Российской Федерации: десятилетнее эпидемиологическое наблюдение // Эпидемиология и инфекционные болезни. Актуальные вопросы. 2013. Т. 2. С. 15–20.
- Рычкова О. А., Кашуба Э. А., Орлов М. Д., Пряхина О. В., Некрасова К. С. Иммунный статус детей первого года жизни в зависимости от клинической формы менингококковой инфекции // Лечение и профилактика. 2012. Т. 3 (4). С. 25–30.
- Скрипченко Н. В., Вильниц А. А. Менингококковая инфекция у детей // Руководство для врачей. СПб: Тактик-Студио, 2015. 840 с.
- Лобзин Ю. В., Скрипченко Н. В., Вильниц А. А., Иванова М. В. Клинико-эпидемиологические аспекты генерализованных форм менингококковой инфекции у детей и подростков Санкт-Петербурга // Журнал инфектологии. 2012. Т. 8 (1). С. 19–25.
- Hart C. A., Tompson A. P. Meningococcal disease and management in children // BMJ. 2006. Т. 333 (30). Р. 685–690.
- Гульман Л. А., Крившиц Т. С., Мартынова Г. П. Менингококковая инфекция у детей: ошибки в диагностике и лечении, причины летальных исходов // Сибирское инфекционное обозрение. 2008. Т. 51 (3). С. 20–28.
- Мартынова Г. П., Кутищева И. А., Бочвиненс Я. А., Кузнецова Н. Ф. Клинико-эпидемиологические особенности менингококковой инфекции у детей в период спорадической заболеваемости // Инфектология. 2005. Т. 7 (2). С. 59–65.
- Харченко Г. А., Кимирилова О. Г., Кимирилов А. А. Диагностические трудности менингококцемии у детей в межэпидемический период // Эпидемиология и инфекционные болезни. Актуальные вопросы. 2015. Т. 6. С. 73–76.
Г. А. Харченко*, 1, доктор медицинских наук, профессор
О. Г. Кимирилова*, кандидат медицинских наук
А. А. Кимирилов**
* ФГБОУ ВО АГМУ МЗ РФ, Астрахань
** ГБУЗ ОИКБ им. А. М. Ничоги, Астрахань
1 Контактная информация: Xarchenkoga@mail.ru
Купить номер с этой статьей в pdf