Нарушения сна в периоперационном периоде

Оригинал: Lin D., Huang X., Sun Y., Wei C., Wu, A. Perioperative Sleep Disorder: A Review // Frontiers in medicine, 2021; 8, 640416.

Dandan Lin, Xiao Huang, Yi Sun, Changwei Wei, Anshi Wu. Department of Anesthesiology, Beijing Chao-Yang Hospital, Capital Medical University, Beijing, China

Введение

Сон является одной из важнейших физиологических потребностей человека. Расстройства сна, возникающие в периоперационном периоде, могут носить кратковременный или длительный характер и оказывать существенное влияние на процесс реабилитации, повышая риск неврологических осложнений и боли. Несмотря на широкую распространенность расстройств сна в общей популяции, механизмы, лежащие в основе этих нарушений, до сих пор мало изучены, что затрудняет своевременную диагностику и разработку новых терапевтических подходов.

В обзоре представлены данные последних исследований о распространенности, классификации, факторах риска и современных подходах к диагностике и лечению нарушений сна в периоперационном периоде, а также их влиянии на исход заболевания и эффективность хирургического вмешательства (Рисунок 1).

Рисунок 1. Графическая иллюстрация разделов обзора

Распространенность

Расстройства сна широко распространены среди пациентов в период госпитализации. В частности, нарушения сна выявляются у 8.8–79.1% больных в предоперационном периоде (1–3) и могут сохраняться в течение длительного времени после операции. Так, после хирургического удаления злокачественного новообразования легкого у 49.7% пациентов нарушения сна сохраняются в течение 1 года после операции (3). После операции на грудной стенке и органах грудной клетки у 62% больных снижение качества сна наблюдается спустя 6 месяцев после хирургического вмешательства, а у 12% – на протяжении более длительного периода (4).

Распространенность расстройств сна различается в зависимости от характера заболевания и типа операции. Так, с нарушениями сна часто сталкиваются пациенты, перенесшие операцию по восстановлению функций вращательной манжеты (5). С другой стороны, 8.8% пациентов, которым назначена артроскопия тазобедренного сустава, страдают бессонницей до проведения операции, а у 17.8% расстройства сна сохраняются в послеоперационном периоде (6).

Причиной развития бессонницы у пациентов, перенесших операцию, может служить хроническая боль, применение опиоидных анальгетиков и т.д. Однако в большинстве случаев расстройства сна остаются недиагностированными. Так, у четверти кардиохирургических больных развивается синдром обструктивного апноэ во сне; в 80% случаев патология не выявляется до операции, а гипоксическое повреждение органов часто рассматривается как индикатор сердечного приступа (7). Своевременное выявление расстройств сна и назначение соответствующей терапии позволяют в значительной степени улучшить исход операции и прогноз заболевания.

Клиническая оценка

Диагностика нарушений сна основана на объективной оценке клинических проявлений – трудностей засыпания, внезапного пробуждения, ночных кошмаров и парасомнии (Таблица 1). Субъективная оценка качества сна проводится с использованием стандартизированных шкал, среди которых наиболее распространены Питтсбургский индекс качества сна (Pittsburgh Sleep Quality Index questionnaire, PSQI), индекс выраженности бессонницы (Insomnia Severity Index, ISI), афинская шкала бессонницы (Athens Insomnia Scale, AIS), шкала сонливости Эпворта (Epworth Sleepiness Scale, ESS) и общая шкала нарушений сна (General Sleep Disturbance Scale, GSDS). Шкала PSQI обладает высокой степенью достоверности и валидности и наиболее широко применяется в клинических исследованиях. Кроме того, индекс PSQI позволяет количественно оценить структуру сна за последний месяц на основании семи показателей, включая субъективную оценку качества сна, латентный период, длительность и эффективность сна, характер нарушений сна, использование снотворных и самочувствие в течение дня. Более высокий балл по шкале PSQI соответствует худшему качеству сна. Альтернативным методом диагностики расстройств сна является индекс выраженности бессонницы ISI, основанный на субъективной оценке выраженности симптомов бессонницы и связанных нарушений, включая трудности с засыпанием или прерывистый сон (затруднение поддержания сна), удовлетворенность качеством сна, влияние депривации сна на дневную активность и обеспокоенность пациента имеющимися нарушениями (8). Шкала сонливости Эпворта ESS позволяет оценить сонливость в течение дня (9).

Таблица 1. Методы оценки нарушений сна

Субъективная оценка качества сна с использованием стандартизированных шкал отличается от методов клинической оценки (9). Согласно традиционной классификации, сон подразделяется на фазы медленного (non-rapid eye movement sleep, NREM) и быстрого (rapid eye movement sleep, REM) сна. Фаза медленного сна делится на три стадии – N1, N2 и N3. Исследование качества и структуры сна проводится с использованием метода полисомнографии, включающего регистрацию электроэнцефалограммы (ЭЭГ), электромиограммы (ЭМГ), электрокардиограммы (ЭКГ) и других диагностически важных физиологических показателей. Актиграфия является экономически эффективным и надежным методом диагностики наиболее распространенных нарушений сна и позволяет оценить общее время сна, латентный период засыпания и время пробуждения (10). Дополнительные критерии оценки качества сна включают учет коморбидных патологий, применение опросников и ведение дневников.

Классификация нарушений сна

Нарушения сна в периоперационном периоде традиционно разделяют на две категории: синдром недостаточного сна и нарушения сна во время госпитализации. На основании клинических проявлений, согласно Международной классификации (International Classification of Sleep Disorders, version 3, ICSD-3) (11, 12) среди нарушений сна выделяют бессонницу (инсомнию), гиперсомнолентность, нарушения дыхания и движений во сне, расстройства циркадного ритма сна, парасомнии, физиологические (органические) расстройства сна и другие расстройства, не связанные с приёмом лекарственных препаратов или известными физиологическими факторами и т.д. (13–16).

Бессонница (инсомния)

Бессонница является наиболее распространенной формой нарушений сна, в том числе периоперационном периоде, которая сопровождается трудностями с инициацией и поддержанием сна, а также снижением его качества. Бессонница может быть хронической (>3 месяцев) и кратковременной (<3 месяцев) и быть вызвана различными генетическими, физиологическими, средовыми и психологическими факторами (17, 18).

Нарушения дыхания во сне

Расстройства дыхания во сне включают три подгруппы: синдром обструктивного апноэ сна (СОАС), синдром центрального апноэ сна и синдром гиповентиляции/гипоксемии во сне. Наиболее распространенной формой расстройств дыхания во сне в периоперационном периоде является синдром обструктивного апноэ сна. Основным клиническим проявлением СОАС является периодическая остановка дыхания во время сна, которая приводит к развитию тканевой гипоксии и накоплению диоксида углерода. Помимо снижения качества сна, СОАС приводит к избыточной дневной сонливости и повышает риск развития артериальной гипертензии, сахарного диабета и сердечно-сосудистых заболеваний, что, в свою очередь, отрицательно влияет на течение и прогноз заболевания (19). По данным мета-анализа Opperer et al. (20), апноэ во сне служит предиктором развития послеоперационных осложнений и повышает риск возникновения диспноэ и болевого синдрома (21), легочных осложнений и других коморбидных патологий в раннем послеоперационном периоде (20).

Факторы риска нарушений сна в периоперационном периоде

Возраст

Ритм, продолжительность и качество сна меняются с возрастом (22). Для оценки физиологических характеристик цикла сон-бодрствование в процессе старения применяется метод полисомнографии (23, 24). У пожилых людей часто наблюдается снижение длительности и качества сна, увеличение времени пробуждения и латентности сна (25), а также снижение доли быстрого сна и стадии N3 фазы медленного сна (26). Снижение качества сна у пожилых людей вызвано возрастными изменениями тканей и органов, включая заболевания костно-мышечной системы, эндокринные нарушения, сердечно-сосудистые и онкологические заболевания, а также, как следствие, развивающийся хронический болевой синдром и ментальные нарушения (27, 28). Кроме того, пожилым пациентам труднее адаптироваться к новой обстановке в период госпитализации, что также может оказывать отрицательное влияние на качество сна.

Пол?

Нарушения сна в периоперационном периоде характеризуются гендерными различиями. Так, женщины страдают бессонницей в 1.5 раза чаще мужчин (29). Эти различия могут быть опосредованы социоэкономическими, физиологическими и психологическими факторами (30). В частности, на характер сна выраженное влияние оказывают половые гормоны: увеличение уровня эстрогена связано с повышением длительности и снижением латентности фазы быстрого сна (31, 32). Кроме того, женщины более уязвимы к воздействию стрессогенных факторов и имеют более высокий риск осложнений в периоперационном периоде (33). По данным спектральных характеристик ЭЭГ, у женщин, страдающих бессонницей, наблюдается увеличение мощности β2-диапазона, а у мужчин – снижение ЭЭГ мощности α-ритма в ночное время (34).

Боль

Болевой синдром является одним из главных предикторов нарушений сна в периоперационном периоде, особенно у пациентов c дистрофическими заболеваниями суставов. Около половины пациентов, страдающих инсомнией, испытывают хроническую боль (35). Депривация сна может вызывать гипералгезию и повышать выраженность и длительность болевого синдрома (36), который, в свою очередь, способствует еще большему снижению качества сна. Кроме того, препараты для купирования болевого синдрома, в частности опиоиды, также способны нарушать нормальный цикл сна (37).

Хирургическое вмешательство и анестезия

Депривация сна часто наблюдается у пациентов, перенесших операцию. Распространенность нарушений сна в периоперационном периоде зависит от типа и сложности операции, времени наблюдения и других физиологических факторов и факторов внешней среды. Так, первичная инсомния наблюдается у 75.9% пациентов, перенесших тотальную артропластику коленного сустава, а вторичная инсомния диагностируется у 24.1% больных, причем расстройства сна сохраняются в течение 2 месяцев после операции (38). В послеоперационном периоде также часто наблюдается выраженное снижение длительности сна, фрагментированный сон, снижение длительности фазы быстрого сна и стадии N3 фазы медленного сна (39). Тип операции также в значительной степени определяет характер нарушений сна. Например, для пациентов, перенесших ортопедическую операцию, характерно увеличение времени пробуждения, вызванное хроническим болевым синдромом, а радикальные операции связаны с выраженным снижением длительности фазы быстрого сна (40), что указывает на прямую связь между тяжестью операции и качеством сна (41).

Общая анестезия часто приводит к нарушению суточного цикла сон-бодрствование, оказывая негативное влияние на структуру и качество сна в послеоперационном периоде. Это может быть опосредовано сходством между ЭЭГ активностью мозга во время сна и при анестезии, в частности динамикой осцилляторной активности в δ- и γ-диапазонах (42).

Помимо этого, характер нарушений суточного ритма сна в периоперационном периоде во многом зависит от типа обезболивающих препаратов. Так, использование опиоидов, в частности ремифентанила, суфентанила и фентанила, может приводить к развитию послеоперационной алгезии и вызывать расстройства сна. Кетамин вызывает увеличение периода бодрствования и снижение длительности фазы медленного сна, в то время как пропофол, наоборот, приводит к снижению времени бодрствования и повышению длительности фазы медленного сна (43).

Психические нарушения в периоперационном периоде

В периоперационном периоде у пациентов часто наблюдается увеличение риска развития тревожного и депрессивного расстройства, дистимии и шизофрении (44). В частности, показано, что вероятность развития тревожного расстройства и депрессии у пациентов, перенесших некардиологическую операцию, составляет 23.4 и 21.5%, соответственно, а у пациентов, перенесших операцию по устранению аневризмы брюшной аорты, – 21.2–29.3% и 28%, соответственно (45).

Среди главных факторов риска развития тревожно-депрессивного расстройства в периоперационном периоде выделяют ожидание госпитализации, страх смерти, болевой синдром, злокачественные новообразования, риск неблагоприятного исхода операции и послеоперационная реабилитация (46, 47). Расстройства сна служат одним из ведущих клинических симптомов и, с другой стороны, осложнением психических заболеваний (27). У пациентов с депрессией наблюдается снижение длительности фазы медленного сна и увеличение времени быстрого сна (48). Кроме того, показано, что риск развития психических нарушений положительно коррелирует с выраженностью болевого синдрома в послеоперационном периоде. Наличие тревожного расстройства и депрессии у пациентов перед операцией служит предиктором более высоких баллов по визуально-аналоговой шкале боли и развитию хронического болевого синдрома в послеоперационном периоде, которые, в свою очередь, могут вызывать нарушения сна (49), образуя «порочный круг» взаимосвязанных нарушений (27).

Больничная среда

Качество сна пациента во много зависит от больничной среды. Так, в период госпитализации бессонница возникает у 36% пациентов, а в 10% случаев развивается тяжелая бессонница, которая продолжается после выписки из стационара (50). У пациентов, перенесших ортопедическую операцию, или больных в отделении реанимации и интенсивной терапии нарушения сна могут развиваться из-за постоянного постороннего шума или избыточного освещения в отделении, которое может вызывать нарушение суточной секреции мелатонина и сбой циркадных ритмов (51, 52).

Влияние периоперационных нарушений сна на прогноз болезни и исход лечения

Депривация сна оказывает выраженное отрицательное влияние на прогноз заболевания, физиологические функции и удовлетворенность пациента проведенной операцией, поэтому своевременное выявление нарушений сна и раннее начало терапии играют важную роль в определении исхода заболевания (53).

Боль

Болевой синдром значительно повышает риск возникновения расстройств сна в периоперационном периоде. Депривация сна, в свою очередь, также может усиливать выраженность боли. У пациентов, перенесших операцию, нарушения сна служат предиктором развития послеоперационного болевого синдрома (54). Например, уровень бессонницы у пациенток с раком молочной железы связан с более высокой интенсивностью послеоперационной боли (1). Кроме того, качество сна пациентов в предоперационном периоде положительно коррелирует с удовлетворенностью пациента проведенной операцией (55). В основе этого может лежать влияние кратковременных нарушений сна на болевую чувствительность (56). У пациентов, перенесших операцию по замене коленного или тазобедренного сустава, нормализация сна приводит к снижению болевого синдрома и необходимости приема анальгетиков в первые 3–4 дня после операции (57).

Точные механизмы, лежащие в основе патогенеза болевого синдрома, вызванного периоперационными нарушениями сна, до сих пор неизвестны. Показано, что кратковременная депривация сна может вызывать повышение экспрессии и активности кальциевых каналов L-типа в ганглиях задних корешков поясничного отдела спинного мозга, способствуя нарушению процесса реабилитации, в то время как ингибирование этих каналов снижает негативное влияние депривации сна (58).

Психические заболевания

Нарушение нормального цикла сна часто приводит к развитию депрессивного расстройства, и наоборот: у пациентов, страдающих депрессией, чаще, чем у здоровых людей наблюдаются расстройства сна, в частности, бессонница.

Нарушения сна обнаруживаются у большинства пациентов с психическими заболеваниями (59) и сопровождают послеоперационные ментальные нарушения (60). У пациентов, перенесших бариатрическую операцию, депривация сна связана с увеличением риска суицида и аутоагрессией (61). Таким образом, нарушения сна, с одной стороны, служат фактором риска развития психических нарушений, а с другой – являются одним из клинических проявлений ментальных расстройств, хотя биологические механизмы, опосредующие эту связь, до сих пор мало изучены (62).

Послеоперационный делирий

Как показали результаты мета-анализа, наличие нарушений сна до операции служит предиктором развития послеоперационного делирия (ПД) (63). У пациентов, перенесших операцию на сердце, расстройства сна, в частности синдром обструктивного апноэ сна в предоперационном периоде и во время нахождения в больнице, связаны с увеличением риска развития ПД (64), особенно у пациентов старшего возраста (65, 66). Это может быть связано с индукцией апоптоза в структурах ЦНС и, как следствие, снижением функциональной активности и изменению коннективности между зонами мозга (67), участвующими в поддержании циркадных ритмов, приводящему к нарушению цикла сон-бодрствование (68).

Хотя большинство исследований демонстрируют положительную корреляцию между нарушениями сна и риском развития ПД, результаты исследования King et al. не подтвердили наличие связи между апноэ во сне и развитием послеоперационного делирия в отделении реанимации и интенсивной терапии (69). Для изучения механизмов взаимосвязи между расстройствами сна и риском развития делирия в постоперационном периоде требуется больше исследований.

Послеоперационные когнитивные расстройства

Наряду с психическими нарушениями, расстройства сна, в частности бессонница, являются фактором риска когнитивных расстройств. В основе патогенеза когнитивных нарушений у пациентов с бессонницей лежат изменения активности и функционирования различных структур мозга, что подтверждается данными исследований на животных. Так, у старых мышей предоперационные расстройства сна способствуют снижению когнитивных функций посредством увеличения уровня нейровоспаления, повреждения нервной ткани и нарушения целостности гематоэнцефалического барьера (70). С другой стороны, фармакологическая терапия перед операцией позволяет предотвратить изофлуран-индуцированные когнитивные нарушения (71).

Восстановление нормального циркадного ритма и улучшение качества сна способствуют снижению риска развития когнитивных нарушений в послеоперационном периоде (72). У пациентов, перенесших операцию на органах брюшной полости, снижение когнитивных функций в период реабилитации сопровождается выраженным снижением качества сна и более частыми ночными пробуждениями, что указывает на важную роль нарушений циркадных ритмов в развитии когнитивной дисфункции в послеоперационном периоде (73). Как показывают данные последних исследований, фармакологическая терапия нарушений сна может стать эффективным методом снижения риска и лечения когнитивных расстройств у пациентов после перенесенной операции (74).

Послеоперационная реабилитация

В детской амбулаторной хирургии нарушения дыхания во сне являются независимым предиктором повышения уровня психомоторного возбуждения (75). Кроме того, показано, что время проведения операции – рано утром или ночью – по-разному влияет на ритм сна в послеоперационном периоде. Так, проведение операции в ночное время повышает риск послеоперационных расстройств сна, осложнений и боли (76), что может быть связано с особенностями физиологической реакции на наркоз в разное время суток.

С другой стороны, некоторые виды операций могут оказывать положительное влияние на качество сна пациентов. Например, проведение операции по эндопротезированию сустава связано со снижением доли пациентов с расстройствами сна с 70.2% перед хирургическим вмешательством до 44.7% после операции (77), а хирургическая коррекция недержания мочи у женщин приводит к улучшению качества сна (78). Кроме того, у пациентов с импинджмент-синдромом артроскопия тазобедренного сустава приводит к снижению выраженности нарушений сна, характерных для пациентов этой группы (79).

Терапия периоперационных расстройств сна

Немедикаментозная терапия

Немедикаментозная терапия является эффективным методом лечения нарушений сна в периоперационном периоде. Музыкальная терапия перед операцией позволяет снизить уровень тревожности и улучшить самочувствие пациента (80). У больных кардиологического профиля после 30-минутного сеанса музыкальной терапии за 24 часа до операции наблюдается улучшение качества и увеличение длительности сна (81), а у пожилых пациентов в отделении реанимации и интенсивной терапии прослушивание музыки перед операцией стимулирует повышение уровня мелатонина в слюне и приводит к нормализации сна спустя 2 дня после операции (82). Помимо этого, обеспечение комфортных условий пребывания пациента в палате также позволяет значительно снизить выраженность болевого синдрома и снизить риск послеоперационных осложнений. Информирование пациентов о возможных рисках во время операции и наркоза также позволяет снизить уровень стресса и тревоги у пациентов, ожидающих операцию (46).

Медикаментозная терапия

Дексмедетомидин

Дексмедетомидин, высокоселективный агонист α2-адренорецепторов, широко применяется в качестве обезболивающего и седативного средства. Применение дексмедетомидина перед сном позволят повысить длительность и качество сна у пациентов в отделении реабилитации и интенсивной терапии (39), а введение препарата во время операции связано с улучшением сна в послеоперационном периоде (83). По данным масштабного когортного исследования, дексмедетомидин также позволяет предотвратить нарушения сна у пациентов, перенесших гинекологическую, урологическую или ортопедическую операцию (84), особенно у женщин. Однако механизм действия дексмедетомидина до сих пор мало изучен.

По данным полисомнографии у пациентов, перенесших некардиологическую операцию, дексмедетомидин приводит к увеличению общей длительности стадии N2 фазы медленного сна до 43.5% по сравнению с 15.8% в группе плацебо (39) и снижению доли быстрого сна. Это указывает на сходство между седативным эффектом препарата и ритмом фазы N2 медленного сна (85), что подтверждается в результатах ЭЭГ исследования Huupponen et al. (86). Авторы работы показали, что спектральная плотность, амплитуда и частота сонных веретен – коротких вспышек низкоамплитудных волн, возникающих на фоне действия дексмедетомидина, не отличается от таковых в процессе физиологического сна. Как показали результаты исследования Cai et al., низкие дозы дексмедетомидина (0.1–0.2 мкг/кг/ч) оказывают более выраженный эффект на качество сна в послеоперационном периоде, чем высокие дозы препарата (>0.2 мкг/кг/ч) (87).

Золпидем

Золпидем – снотворное средство из группы имидазопиридинов, которое обладает высокой эффективностью в терапии послеоперационных расстройств сна, в частности бессонницы, на фоне отсутствия выраженных побочных эффектов. Действие препарата основано на нормализации соотношения фаз быстрого и медленного сна. Использование золпидема за 2 дня до и в течение 5 дней после операции позволяет улучшить качество сна и самочувствие пациента, снизить уровень тревожности и риск депрессии (88). Однако известно, что препарат может вызывать психические нарушения и суицидальное поведение, хотя результаты национального популяционного исследования, проведенного в Южной Корее, опровергают эти данные: применение золпидема было связано со снижением риска суицида с 70.6% за 2 дня до назначения препарата до 63.35% спустя 1 день после начала терапии (89).

Мелатонин

Мелатонин является основным гормоном эпифиза и играет ключевую роль в регуляции циркадных ритмов. Пероральное введение мелатонина (6 мг) за 1 час до сна позволяет добиться выраженного улучшения качества сна и снизить время пробуждения у пациентов, перенесших операцию по удалению злокачественной опухоли молочной железы (90). По данным рандомизированного клинического исследования, мелатонин снижает длительность латентного периода сна, дневную сонливость и частоту ночных пробуждений, а также выраженность болевого синдрома на 1-й и 2-й день после операции (91).

Хотя точный механизм действия мелатонина неизвестен, показано, что введение мелатонина анестезированным мышам вызывает увеличение δ-активности в темноте (92) и приводит к восстановлению нормального цикла сна после лапаротомии. Инфузия мелатонина в перифорникальную область латерального гипоталамуса ночью вызывает увеличение длительности фазы медленного сна и снижению уровня бодрствования (93).

Кроме того, мелатонин демонстрирует высокую эффективность в снижении риска послеоперационного делирия. По данным мета-анализа, применение мелатонина в периоперационном периоде снижает вероятность делирия у пожилых пациентов (94), а у пациентов, перенесших бариатрическую операцию, – улучшает процесс реабилитации (95).

Использование мелатонина в течение 12 недель после хирургического вмешательства приводит к снижению риска развития симптомов депрессии и выраженности тревожности (96). Таким образом, участвуя в регуляции циркадных ритмов, мелатонин играет важную роль в поддержании нормального ритма сна.

Заключение

Качество сна пациента в периоперационном периоде зависит от множества физиологических факторов и факторов внешней среды, включая возраст, психическое состояние пациента, сложность и длительность операции, использование анестезии, болевой синдром, больничная среда, а также общее недомогание и депрессия. Учитывая высокую распространенность расстройств сна в периоперационном периоде, своевременная диагностика этих нарушений играет важную роль в определении прогноза заболевания и исхода лечения. Использование различных терапевтических инструментов, в частности предоперационное консультирование, медикаментозная терапия и постоперационная терапия позволяют улучшить качество сна пациентов и избежать негативных последствий бессонницы. Проведение клинических исследований в больших популяциях пациентов позволит приблизиться к пониманию биологических механизмов, лежащих в основе нарушений сна в периоперационном периоде, и способствовать разработке эффективных методов диагностики и терапии.

Список литературы

1. Wang JP, Lu SF, Guo LN, Ren CG, Zhang ZW. Poor preoperative sleep quality is a risk factor for severe post-operative pain after breast cancer surgery: a prospective cohort study. Medicine (Baltimore). (2019) 98:e17708. doi: 10.1097/MD.0000000000017708
2. Ida M, Onodera H, Yamauchi M, Kawaguchi M. Preoperative sleep disruption and post-operative functional disability in lung surgery patients: a prospective observational study. J Anesth. (2019) 33:501–8. doi: 10.1007/s00540-019-02656-y
3. Halle IH, Westgaard TK, Wahba A, Oksholm T, Rustøen T, Gjeilo KH. Trajectory of sleep disturbances in patients undergoing lung cancer surgery: a prospective study. Interact Cardiovasc Thorac Surg. (2017) 25:285–91. doi: 10.1093/icvts/ivx076
4. Caruana N, McKinley S, Elliott R, Gholizadeh L. Sleep quality during and after cardiothoracic intensive care and psychological health during recovery. J Cardiovasc Nurs. (2018) 33:E40–9. doi: 10.1097/JCN.0000000000000499
5. Serbest S, Tiftikçi U, Askin A, Yaman F, Alpua M. Preoperative and post-operative sleep quality evaluation in rotator cuff tear patients. Knee Surg Sports Traumatol Arthrosc. (2017) 25:2109–13. doi: 10.1007/s00167-016-4228-5
6. Rhon DI, Snodgrass SJ, Cleland JA, Cook CE. Comorbid insomnia and sleep apnea are associated with greater downstream health care utilization and chronic opioid use after arthroscopic hip surgery. Pain Physician. (2019) 22:E351–60. doi: 10.36076/ppj/2019.22.E351

7. Wolfe RM, Pomerantz J, Miller DE, Weiss-Coleman R, Solomonides T. Obstructive sleep apnea: preoperative screening and postoperative care. J Am Board Fam Med. (2016) 29:263–75. doi: 10.3122/jabfm.2016.02.150085
8. Bastien CH, Vallières A, Morin CM. Validation of the insomnia severity index as an outcome measure for insomnia research. Sleep Med. (2001) 2:297–307. doi: 10.1016/S1389-9457(00)00065-4
9. Buysse DJ, Hall ML, Strollo PJ, Kamarck TW, Owens J, Lee L, et al. Relationships between the Pittsburgh Sleep Quality Index (PSQI), Epworth Sleepiness Scale (ESS), and clinical/polysomnographic measures in a community sample. J Clin Sleep Med. (2008) 4:563–71. doi: 10.5664/jcsm.27351
10. Withrow D, Roth T, Koshorek G, Roehrs T. Relation between ambulatory actigraphy and laboratory polysomnography in insomnia practice and research. J Sleep Res. (2019) 28:e12854. doi: 10.1111/jsr.12854
11. Sateia MJ. International classification of sleep disorders-third edition: highlights and modifications. Chest. (2014) 146:1387–94. doi: 10.1378/chest.14-0970
12. Thorpy MJ. Classification of sleep disorders. Neurotherapeutics. (2012) 9:687–701. doi: 10.1007/s13311-012-0145-6
13. Khan Z, Trotti LM. Central disorders of hypersomnolence: focus on the narcolepsies and idiopathic hypersomnia. Chest. (2015) 148:262–73. doi: 10.1378/chest.14-1304
14. Castelnovo A, Lopez R, Proserpio P, Nobili L, Dauvilliers Y. NREM sleep parasomnias as disorders of sleep-state dissociation. Nat Rev Neurol. (2018) 14:470–81. doi: 10.1038/s41582-018-0030-y
15. Rohde KA, Schlei ZW, Katers KM, Weber AK, Brokhof MM, Hawes DS, et al. Insomnia and relationship with immunosuppressant therapy after lung transplantation. Prog Transplant. (2017) 27:167–74. doi: 10.1177/1526924817699960
16. Tagaya M, Otake H, Suzuki K, Yasuma F, Yamamoto H, Noda A, et al. The comparison of nasal surgery and CPAP on daytime sleepiness in patients with OSAS. Rhinology. (2017) 55:269–73. doi: 10.4193/Rhin17.026
17. Pajediene E, Pajeda A, Urnieziute G, Paulekas E, Liesiene V, Bileviciute-Ljungar I, et al. Subjective and objective features of sleep disorders in patients with acute ischemic or haemorrhagic stroke: it is not only sleep apnoea which is important. Med Hypotheses. (2020) 136:109512. doi: 10.1016/j.mehy.2019.109512
18. Calderón C, Jiménez-Fonseca P, Hernández R, Mar Muñoz MD, Mut M, Mangas-Izquierdo M, et al. Quality of life, coping, and psychological and physical symptoms after surgery for non-metastatic digestive tract cancer. Surg Oncol. (2019) 31:26–32. doi: 10.1016/j.suronc.2019.08.009
19. Jordan AS, McSharry DG, Malhotra A. Adult obstructive sleep apnoea. Lancet. (2014) 383:736–47. doi: 10.1016/S0140-6736(13)60734-5
20. Opperer M, Cozowicz C, Bugada D, Mokhlesi B, Kaw R, Auckley D, et al. Does obstructive sleep apnea influence perioperative outcome? A qualitative systematic review for the society of anesthesia and sleep medicine task force on preoperative preparation of patients with sleep-disordered breathing. Anesth Analg. (2016) 122:1321–34. doi: 10.1213/ANE.0000000000001178
21. Bellucci R, Campo F, Ralli M, Buonopane C, Di Girolamo S, Passali D, et al. Obstructive sleep apnea syndrome in the pediatric age: the role of the anesthesiologist. Eur Rev Med Pharmacol Sci. (2019) 23:19–26. doi: 10.1007/978-3-030-13269-9_1
22. Stephan Y, Sutin AR, Bayard S, Terracciano A. Subjective age and sleep in middle-aged and older adults. Psychol Health. (2017) 32:1140–51. doi: 10.1080/08870446.2017.1324971
23. Silva A, Andersen ML, De Mello MT, Bittencourt LR, Peruzzo D, Tufik S. Gender and age differences in polysomnography findings and sleep complaints of patients referred to a sleep laboratory. Braz J Med Biol Res. (2008) 41:1067–75. doi: 10.1590/S0100-879X2008001200005
24. Gulia KK, Kumar VM. Sleep disorders in the elderly: a growing challenge. Psychogeriatrics. (2018) 18:155–65. doi: 10.1111/psyg.12319
25. Scullin MK, Bliwise DL. Sleep, cognition, and normal aging: integrating a half century of multidisciplinary research. Perspect Psychol Sci. (2015) 10:97–137. doi: 10.1177/1745691614556680
26. Schwarz JFA, Åkerstedt T, Lindberg E, Gruber G, Fischer H, Theorell-Haglöw J. Age affects sleep microstructure more than sleep macrostructure. J Sleep Res. (2017) 26:277–87. doi: 10.1111/jsr.12478
27. Kahn M, Sheppes G, Sadeh A. Sleep and emotions: bidirectional links and underlying mechanisms. Int J Psychophysiol. (2013) 89:218–28. doi: 10.1016/j.ijpsycho.2013.05.010
28. Mathias JL, Cant ML, Burke ALJ. Sleep disturbances and sleep disorders in adults living with chronic pain: a meta-analysis. Sleep Med. (2018) 52:198–210. doi: 10.1016/j.sleep.2018.05.023
29. Zhang B, Wing YK. Sex differences in insomnia: a meta-analysis. Sleep. (2006) 29:85–93. doi: 10.1093/sleep/29.1.85
30. Suh S, Cho N, Zhang J. Sex differences in insomnia: from epidemiology and etiology to intervention. Curr Psychiatry Rep. (2018) 20:69. doi: 10.1007/s11920-018-0940-9
31. Hachul de Campos H, Brandão LC, D'Almeida V, Grego BH, Bittencourt LR, Tufik S, et al. Sleep disturbances, oxidative stress and cardiovascular risk parameters in postmenopausal women complaining of insomnia. Climacteric. (2006) 9:312–9. doi: 10.1080/13697130600871947
32. Kravitz HM, Ganz PA, Bromberger J, Powell LH, Sutton-Tyrrell K, Meyer PM. Sleep difficulty in women at midlife: a community survey of sleep and the menopausal transition. Menopause. (2003) 10:19–28. doi: 10.1097/00042192-200310010-00005
33. Ruhaiyem ME, Alshehri AA, Saade M, Shoabi TA, Zahoor H, Tawfeeq NA. Fear of going under general anesthesia: a cross-sectional study. Saudi J Anaesth. (2016) 10:317–21. doi: 10.4103/1658-354X.179094
34. Svetnik V, Snyder ES, Ma J, Tao P, Lines C, Herring WJ. EEG spectral analysis of NREM sleep in a large sample of patients with insomnia and good sleepers: effects of age, sex and part of the night. J Sleep Res. (2017) 26:92–104. doi: 10.1111/jsr.12448
35. Taylor DJ, Mallory LJ, Lichstein KL, Durrence HH, Riedel BW, Bush AJ. Comorbidity of chronic insomnia with medical problems. Sleep. (2007) 30:213–8. doi: 10.1093/sleep/30.2.213
36. Generaal E, Vogelzangs N, Penninx BW, Dekker J. Insomnia, sleep duration, depressive symptoms, and the onset of chronic multisite musculoskeletal pain. Sleep. (2017) 40:zsw030. doi: 10.1093/sleep/zsw030
37. Tripathi R, Rao R, Dhawan A, Jain R, Sinha S. Opioids and sleep - a review of literature. Sleep Med. (2020) 67:269–75. doi: 10.1016/j.sleep.2019.06.012
38. Long G, Suqin S, Hu Z, Yan Z, Huixin Y, Tianwang L, et al. Analysis of patients' sleep disorder after total knee arthroplasty-A retrospective study. J Orthop Sci. (2019) 24:116–20. doi: 10.1016/j.jos.2018.07.019
39. Wu XH, Cui F, Zhang C, Meng ZT, Wang DX, Ma J, et al. Low-dose dexmedetomidine improves sleep quality pattern in elderly patients after noncardiac surgery in the intensive care unit: a pilot randomized controlled trial. Anesthesiology. (2016) 125:979–91. doi: 10.1097/ALN.0000000000001325
40. Krenk L, Jennum P, Kehlet H. Sleep disturbances after fast-track hip and knee arthroplasty. Br J Anaesth. (2012) 109:769–75. doi: 10.1093/bja/aes252
41. Gögenur I, Bisgaard T, Burgdorf S, van Someren E, Rosenberg J. Disturbances in the circadian pattern of activity and sleep after laparoscopic versus open abdominal surgery. Surg Endosc. (2009) 23:1026–31. doi: 10.1007/s00464-008-0112-9
42. Akeju O, Brown EN. Neural oscillations demonstrate that general anesthesia and sedative states are neurophysiologically distinct from sleep. Curr Opin Neurobiol. (2017) 44:178–85. doi: 10.1016/j.conb.2017.04.011
43. Kushikata T, Sawada M, Niwa H, Kudo T, Kudo M, Tonosaki M, et al. Ketamine and propofol have opposite effects on postanesthetic sleep architecture in rats: relevance to the endogenous sleep-wakefulness substances orexin and melanin-concentrating hormone. J Anesth. (2016) 30:437–43. doi: 10.1007/s00540-016-2161-x
44. Menendez ME, Neuhaus V, Bot AG, Ring D, Cha TD. Psychiatric disorders and major spine surgery: epidemiology and perioperative outcomes. Spine. (2014) 39:E111–22. doi: 10.1097/BRS.0000000000000064
45. Liu XY, Ma YK, Zhao JC, Wu ZP, Zhang L, Liu LH. Risk Factors for preoperative anxiety and depression in patients scheduled for abdominal aortic aneurysm repair. Chin Med J. (2018) 131:1951–7. doi: 10.4103/0366-6999.238154
46. Raghavan G, Shyam V, Murdoch JAC. A survey of anesthetic preference and preoperative anxiety in hip and knee arthroplasty patients: the utility of the outpatient preoperative anesthesia appointment. J Anesth. (2019) 33:250–6. doi: 10.1007/s00540-018-02608-y
47. Mulugeta H, Ayana M, Sintayehu M, Dessie G, Zewdu T. Preoperative anxiety and associated factors among adult surgical patients in Debre Markos and Felege Hiwot referral hospitals, Northwest Ethiopia. BMC Anesthesiol. (2018) 18:155. doi: 10.1186/s12871-018-0619-0
48. Lauer CJ, Riemann D, Wiegand M, Berger M. From early to late adulthood. Changes in EEG sleep of depressed patients and healthy volunteers. Biol Psychiatry. (1991) 29:979–93. doi: 10.1016/0006-3223(91)90355-P
49. Luo ZY, Li LL, Wang D, Wang HY, Pei FX, Zhou ZK. Preoperative sleep quality affects post-operative pain and function after total joint arthroplasty: a prospective cohort study. J Orthop Surg Res. (2019) 14:378. doi: 10.1186/s13018-019-1446-9
50. Ho A, Raja B, Waldhorn R, Baez V, Mohammed I. New onset of insomnia in hospitalized patients in general medical wards: incidence, causes, and resolution rate. J Community Hosp Intern Med Perspect. (2017) 7:309–13. doi: 10.1080/20009666.2017.1374108
51. Dolan R, Huh J, Tiwari N, Sproat T, Camilleri-Brennan J. A prospective analysis of sleep deprivation and disturbance in surgical patients. Ann Med Surg (Lond). (2016) 6:1–5. doi: 10.1016/j.amsu.2015.12.046
52. Brainard J, Gobel M, Scott B, Koeppen M, Eckle T. Health implications of disrupted circadian rhythms and the potential for daylight as therapy. Anesthesiology. (2015) 122:1170–5. doi: 10.1097/ALN.0000000000000596
53. O'Brien DC, Desai Y, Swanson RT, Parekh U, Schubart J, Carr MM. Sleep study indices and early post-tonsillectomy outcomes. Am J Otolaryngol. (2018) 39:623–7. doi: 10.1016/j.amjoto.2018.07.003
54. Poole L, Kidd T, Leigh E, Ronaldson A, Jahangiri M, Steptoe A. Preoperative sleep complaints are associated with poor physical recovery in the months following cardiac surgery. Ann Behav Med. (2014) 47:347–57. doi: 10.1007/s12160-013-9557-8
55. Nowakowski S, Levy-Meeks ME, Dawson DB, Meers JM, Stout-Aguilar JS, Kilic GS, et al. Association of preoperative sleep pattern with post-hysterectomy pain: a pilot study. J Clin Sleep Med. (2020) 16:1901–8. doi: 10.5664/jcsm.8730
56. Wang PK, Cao J, Wang H, Liang L, Zhang J, Lutz BM, et al. Short-term sleep disturbance-induced stress does not affect basal pain perception, but does delay postsurgical pain recovery. J Pain. (2015) 16:1186–99. doi: 10.1016/j.jpain.2015.07.006
57. Roehrs TA, Roth T. Increasing presurgery sleep reduces postsurgery pain and analgesic use following joint replacement: a feasibility study. Sleep Med. (2017) 33:109–13. doi: 10.1016/j.sleep.2017.01.012
58. Li Q, Zhu ZY, Lu J, Chao YC, Zhou XX, Huang Y, et al. Sleep deprivation of rats increases postsurgical expression and activity of L-type calcium channel in the dorsal root ganglion and slows recovery from postsurgical pain. Acta Neuropathol Commun. (2019) 7:217. doi: 10.1186/s40478-019-0868-2
59. Baglioni C, Nanovska S, Regen W, Spiegelhalder K, Feige B, Nissen C, et al. Sleep and mental disorders: a meta-analysis of polysomnographic research. Psychol Bull. (2016) 142:969–90. doi: 10.1037/bul0000053
60. Rhon DI, Greenlee TA, Marchant BG, Sissel CD, Cook CE. Comorbidities in the first 2 years after arthroscopic hip surgery: substantial increases in mental health disorders, chronic pain, substance abuse and cardiometabolic conditions. Br J Sports Med. (2019) 53:547–53. doi: 10.1136/bjsports-2018-099294
61. Konttinen H, Sjöholm K, Jacobson P, Svensson PA, Carlsson LMS, Peltonen M. Prediction of suicide and nonfatal self-harm after bariatric surgery: a risk score based on sociodemographic factors, lifestyle behavior, and mental health: a nonrandomized controlled trial. Ann Surg. (2019). doi: 10.1097/SLA.0000000000003742. [Epub ahead of print].
62. Freeman D, Sheaves B, Goodwin GM, Yu LM, Nickless A, Harrison PJ, et al. The effects of improving sleep on mental health (OASIS): a randomised controlled trial with mediation analysis. Lancet Psychiatry. (2017) 4:749–58. doi: 10.1016/S2215-0366(17)30328-0
63. Fadayomi AB, Ibala R, Bilotta F, Westover MB, Akeju O. A systematic review and meta-analysis examining the impact of sleep disturbance on postoperative delirium. Crit Care Med. (2018) 46:e1204–e12. doi: 10.1097/CCM.0000000000003400
64. Wang H, Zhang L, Luo Q, Li Y, Yan F. Effect of sleep disorder on delirium in post-cardiac surgery patients. Can J Neurol Sci. (2020) 47:627–33. doi: 10.1017/cjn.2020.62
65. Lam EWK, Chung F, Wong J. Sleep-disordered breathing, postoperative delirium, and cognitive impairment. Anesth Analg. (2017) 124:1626–35. doi: 10.1213/ANE.0000000000001914
66. Todd OM, Gelrich L, MacLullich AM, Driessen M, Thomas C, Kreisel SH. Sleep disruption at home as an independent risk factor for postoperative delirium. J Am Geriatr Soc. (2017) 65:949–57. doi: 10.1111/jgs.14685
67. Mirrakhimov AE, Brewbaker CL, Krystal AD, Kwatra MM. Obstructive sleep apnea and delirium: exploring possible mechanisms. Sleep Breath. (2014) 18:19–29. doi: 10.1007/s11325-013-0846-z
68. Kyeong S, Choi SH, Eun Shin J, Lee WS, Yang KH, Chung TS, et al. Functional connectivity of the circadian clock and neural substrates of sleep-wake disturbance in delirium. Psychiatry Res Neuroimaging. (2017) 264:10–2. doi: 10.1016/j.pscychresns.2017.03.017
69. King CR, Fritz BA, Escallier K, Ju YS, Lin N, McKinnon S, et al. Association between preoperative obstructive sleep apnea and preoperative positive airway pressure with postoperative intensive care unit delirium. JAMA Netw Open. (2020) 3:e203125. doi: 10.1001/jamanetworkopen.2020.3125
70. Ni P, Dong H, Zhou Q, Wang Y, Sun M, Qian Y, et al. Preoperative sleep disturbance exaggerates surgery-induced neuroinflammation and neuronal damage in aged mice. Mediators Inflamm. (2019) 2019:8301725. doi: 10.1155/2019/8301725
71. Song J, Chu S, Cui Y, Qian Y, Li X, Xu F, et al. Circadian rhythm resynchronization improved isoflurane-induced cognitive dysfunction in aged mice. Exp Neurol. (2018) 306:45–54. doi: 10.1016/j.expneurol.2018.04.009
72. Fan Y, Yuan L, Ji M, Yang J, Gao D. The effect of melatonin on early post-operative cognitive decline in elderly patients undergoing hip arthroplasty: a randomized controlled trial. J Clin Anesth. (2017) 39:77–81. doi: 10.1016/j.jclinane.2017.03.023
73. Gögenur I, Middleton B, Burgdorf S, Rasmussen LS, Skene DJ, Rosenberg J. Impact of sleep and circadian disturbances in urinary 6-sulphatoxymelatonin levels, on cognitive function after major surgery. J Pineal Res. (2007) 43:179–84. doi: 10.1111/j.1600-079X.2007.00460.x
74. Krenk L, Rasmussen LS, Kehlet H. New insights into the pathophysiology of post-operative cognitive dysfunction. Acta Anaesthesiol Scand. (2010) 54:951–6. doi: 10.1111/j.1399-6576.2010.02268.x
75. Reynolds T, Sankaran S, Chimbira WT, Phan T, Nafiu OO. Severe obesity and sleep-disordered breathing as risk factors for emergence agitation in pediatric ambulatory surgery. J Perianesth Nurs. (2018) 33:304–11. doi: 10.1016/j.jopan.2016.09.007
76. Song B, Li Y, Teng X, Li X, Yang Y, Zhu J. Comparison of morning and evening operation under general anesthesia on intraoperative anesthetic requirement, postoperative sleep quality, and pain: a randomized controlled trial. Nat Sci Sleep. (2020) 12:467–75. doi: 10.2147/NSS.S257896
77. Manning BT, Kearns SM, Bohl DD, Edmiston T, Sporer SM, Levine BR. Prospective assessment of sleep quality before and after primary total joint replacement. Orthopedics. (2017) 40:e636–40. doi: 10.3928/01477447-20170411-01
78. Freitas JP, Silvestri MPI, Fernandes CE, Oliveira E. Evaluation of quality of sleep in women with stress urinary incontinence before and after surgical correction. Einstein (São Paulo). (2018) 16:eAO4205. doi: 10.1590/s1679-45082018ao4205
79. Kunze KN, Leong NL, Beck EC, Bush-Joseph CA, Nho SJ. Hip arthroscopy for femoroacetabular impingement improves sleep quality postoperatively. Arthroscopy. (2019) 35:461–9. doi: 10.1016/j.arthro.2018.09.021
80. Liu Y, Petrini MA. Effects of music therapy on pain, anxiety, and vital signs in patients after thoracic surgery. Complement Ther Med. (2015) 23:714–8. doi: 10.1016/j.ctim.2015.08.002
81. Zhang QL, Xu N, Huang ST, Lin ZW, Chen LW, Cao H, et al. Music therapy for early postoperative pain, anxiety, and sleep in patients after mitral valve replacement. Thorac Cardiovasc Surg. (2020) 68:498–502. doi: 10.1055/s-0040-1713352
82. Kim J, Choi D, Yeo MS, Yoo GE, Kim SJ, Na S. Effects of patient-directed interactive music therapy on sleep quality in postoperative elderly patients: a randomized-controlled trial. Nat Sci Sleep. (2020) 12:791–800. doi: 10.2147/NSS.S286375
83. Song B, Li Y, Teng X, Li X, Yang Y, Zhu J. The effect of intraoperative use of dexmedetomidine during the daytime operation vs the nighttime operation on postoperative sleep quality and pain under general anesthesia. Nat Sci Sleep. (2019) 11:207–15. doi: 10.2147/NSS.S225041
84. Duan G, Wang K, Peng T, Wu Z, Li H. The effects of intraoperative dexmedetomidine use and its different dose on postoperative sleep disturbance in patients who have undergone non-cardiac major surgery: a real-world cohort study. Nat Sci Sleep. (2020) 12:209–19. doi: 10.2147/NSS.S239706
85. Chamadia S, Hobbs L, Marota S, Ibala R, Hahm E, Gitlin J, et al. Oral dexmedetomidine promotes non-rapid eye movement stage 2 sleep in humans. Anesthesiology. (2020) 133:1234–43. doi: 10.1097/ALN.0000000000003567
86. Huupponen E, Maksimow A, Lapinlampi P, Särkelä M, Saastamoinen A, Snapir A, et al. Electroencephalogram spindle activity during dexmedetomidine sedation and physiological sleep. Acta Anaesthesiol Scand. (2008) 52:289–94. doi: 10.1111/j.1399-6576.2007.01537.x
87. Cai J, Chen Y, Hao X, Zhu X, Tang Y, Wang S, et al. Effect of intraoperative dexmedetomidine dose on postoperative first night sleep quality in elderly surgery patients: a retrospective study with propensity score-matched analysis. Front Med (Lausanne). (2020) 7:528. doi: 10.3389/fmed.2020.00528
88. Shakya H, Wang D, Zhou K, Luo ZY, Dahal S, Zhou ZK. Prospective randomized controlled study on improving sleep quality and impact of zolpidem after total hip arthroplasty. J Orthop Surg Res. (2019) 14:289. doi: 10.1186/s13018-019-1327-2
89. Kim H, Kim Y, Myung W, Fava M, Mischoulon D, Lee U, et al. Risks of suicide attempts after prescription of zolpidem in people with depression: a nationwide population study in South Korea. Sleep. (2020) 43:zsz235. doi: 10.1093/sleep/zsz235
90. Madsen MT, Hansen MV, Andersen LT, Hageman I, Rasmussen LS, Bokmand S, et al. Effect of melatonin on sleep in the perioperative period after breast cancer surgery: a randomized, double-blind, placebo-controlled trial. J Clin Sleep Med. (2016) 12:225–33. doi: 10.5664/jcsm.5490
91. Vij V, Dahiya D, Kaman L, Behera A. Efficacy of melatonin on sleep quality after laparoscopic cholecystectomy. Indian J Pharmacol. (2018) 50:236–41. doi: 10.4103/ijp.IJP_250_18
92. Jia X, Zhang L, Zhang W, Zhou Y, Song Y, Liu C, et al. Melatonin ameliorates the sleep disorder induced by surgery under sevoflurane anaesthesia in aged mice. Basic Clin Pharmacol Toxicol. (2020) 128:256–67. doi: 10.1111/bcpt.13498
93. Sharma R, Sahota P, Thakkar MM. Melatonin promotes sleep in mice by inhibiting orexin neurons in the perifornical lateral hypothalamus. J Pineal Res. (2018) 65:e12498. doi: 10.1111/jpi.12498
94. Campbell AM, Axon DR, Martin JR, Slack MK, Mollon L, Lee JK. Melatonin for the prevention of post-operative delirium in older adults: a systematic review and meta-analysis. BMC Geriatr. (2019) 19:272. doi: 10.1186/s12877-019-1297-6
95. Ivry M, Goitein D, Welly W, Berkenstadt H. Melatonin premedication improves quality of recovery following bariatric surgery - a double blind placebo controlled prospective study. Surg Obes Relat Dis. (2017) 13:502–6. doi: 10.1016/j.soard.2016.11.001
96. Hansen MV, Andersen LT, Madsen MT, Hageman I, Rasmussen LS, Bokmand S, et al. Effect of melatonin on depressive symptoms and anxiety in patients undergoing breast cancer surgery: a randomized, double-blind, placebo-controlled trial. Breast Cancer Res Treat. (2014) 145:683–95. doi: 10.1007/s10549-014-2962-2