Гиперпигментация — современная проблема дерматокосметологии

В настоящее время интерес дерматологов и косметологов к заболеваниям с нарушением пигментообразования значительно возрос. С одной стороны, это связано с интересом исследователей к изучению меланоцитов как родоначальников самой злокачественной опухоли кожи — меланомы, с другой стороны, внешний облик человека является очевидным показателем здоровья и материального благополучия как для него самого, так и для окружающих, оказывая существенное влияние на качество жизни.

Избыточное накопление меланина может быть обусловлено различными факторами — генетическими, эндокринными, метаболическими, физическими, лекарственными, химическими, воспалительными. К гиперпигментациям можно отнести хлоазму, поствоспалительные гиперпигментации, токсические меланодермии (меланоз Риля, токсическую меланодермию Габермана–Гоффмана, сетчатую пойкилодермию Сиватта), лекарственные меланодермии, лентиго, эфелиды, некоторые фотодерматозы, меланодермии, обусловленные метаболическими нарушениями или эндокринной патологией (болезнь Аддисона, опухоли, продуцирующие меланостимулирующий гормон, пеллагра, синдром мальабсорбции и др.). Гиперпигментации можно разделить на первичные (врожденные/приобретенные) и вторичные (постинфекционные/поствоспалительные), а также по распространенности на локализованные и генерализованные [1].

Чаще всего к врачам обращаются пациенты с приобретенной гиперпигментацией от воздействия ультрафиолетового облучения (УФО) либо химических факторов или их комбинированного действия [2]. В структуре пигментсодержащих образований кожи доля очаговых неопухолевых пигментаций кожи составляет 22,3%, удельный вес таких наиболее значимых клинических форм, как лентиго, хлоазма и посттравматические пигментации кожи, достигает 25,5%, 15,3% и 29,5% соответственно [3].

Хлоазма — приобретенная неравномерная гиперпигментация темно-коричневого цвета с четкими границами в области лба, щек, реже подбородка. Основными факторами, способствующими развитию хлоазмы, являются УФО и генетически обусловленная повышенная чувствительность меланоцитов к эстрогенам. В связи с этим появляется хлоазма в период беременности, при приеме оральных контрацептивов. После прекращения приема препаратов гиперпигментация не всегда исчезает, остаточные явления могут сохраняться довольно длительное время [3, 4].

Веснушки (эфелиды) — наследственные гиперпигментации, встречаются у людей с I, II фототипами. Это мелкие обильные светло-коричневые пятна на лице, плечах, груди. Они усиливаются в весенне-летний период, с возрастом их количество уменьшается [4, 5].

Гормонально обусловленная меланодермия (меланоз кожи) локализуется на лице и представляет собой доброкачественное, но весьма неэстетичное явление. Заболевание связано с изменениями уровня прогестерона и эстрогенов в организме, наблюдается чаще у брюнеток с кожей IV фототипа. Как и в случае хлоазмы беременных, пятна имеют неправильную форму и располагаются симметрично на лбу, щеках, висках, подбородке и в области верхней губы. Иногда на фоне сплошного пигментного пятна наблюдаются мелкие, более темные высыпания. Цвет пятен также зависит от полученной суммарной дозы УФО [6].

Наиболее часто дерматокосметологи диагностируют поствоспалительную гиперпигментацию после разрешения высыпаний при акне, так называемую пигментацию «постакне» [4]. Однако в практической медицине вторичные гиперпигментации (ВГП) часто встречаются как осложнение при проведении химических пилингов, лазерных шлифовок, дермабразии и других травмирующих кожу процедур, которые возникают вследствие воспаления и/или избыточного воздействия УФ-излучения. Именно поэтому необходимо избегать проведения срединных пилингов и шлифовок в летний период пациентам с IV–V фототипами. Поствоспалительную гиперпигментацию можно предотвратить при условии проведения предпилинговой подготовки кожи и грамотного ведения пациентов в реабилитационном периоде. Также данную проблему может спровоцировать использование косметических и лекарственных средств, обладающих фотосенсибилизирующим действием [7].

ВГП является одним из маркеров фотостарения кожи [4, 8]. Известно, что старение кожи определяется не только включением запрограммированных дистрофических изменений в клетках, но и влиянием внешней среды, которое ускоряет процессы увядания кожи [9]. Наряду с другими клиническими признаками увядания кожи (утолщение, бугристость, желтоватый оттенок, грубая микротекстура и т. д.) наблюдаются лентигинозные высыпания, крапчатая пигментация [10, 11]. Интересным является факт, что после достижения 30-летнего возраста отмечается уменьшение количества меланоцитов на 6–8% каждые 10 лет, но при этом абсолютная плотность меланоцитов в областях, постоянно подверженных солнечной радиации, приблизительно вдвое выше, чем в защищенных от УФО. Увеличение количества меланоцитов в облученной ультрафиолетом коже и одновременно нарушение транспортировки меланосом к кератиноцитам способствуют крапчатой пигментации — маркеру фотостарения [10, 12].

Меланогенез является одним из сложных феноменов приспособления животного организма к окружающей среде. Механизмы синтеза меланина, а также регуляция деятельности пигментных клеток до конца не ясен, существует много скрытых вопросов, однако на сегодняшний день четко установлено, что пусковым механизмом служат ультрафиолетовые лучи [13]. По данным современных авторов предрасполагающими факторами патологического пигментообразования являются: в 52–63% случаев избыточное ультрафиолетовое излучение, в 25–32% — гормональные нарушения, не связанные с беременностью, или воспалительные процессы и в 18–24% — беременность [14]. Длительное время считалось, что доля UVB-лучей в повреждающем действии ультрафиолета составляет 80%, поскольку именно этот спектр отвечает за возникновение эритемы солнечного ожога, на сегодняшний день известен целый ряд отрицательных эффектов солнечной радиации разных диапазонов ультрафиолета [13]. Потемнение меланина возникает под влиянием UVA-излучения уже через несколько часов и связано с фотооксидацией уже имеющегося меланина и его быстрым перераспределением по отросткам меланоцитов в эпидермальные клетки. UVA-лучи воздействуют опосредованно, способствуя продуцированию свободных кислородных радикалов, которые, в свою очередь, активизируют перекисное окисление липидов, факторы транскрипции и могут приводить к появлению разрывов в цепочках дезоксирибонуклеиновой кислоты (ДНК) [10].

При этом UVB-лучи, также в некоторой степени способные продуцировать свободные формы кислорода, в основном оказывают прямое повреждающее действие на ДНК посредством прямой активации факторов транскрипции: активирующего белка (АР-1) и ядерного фактора (англ. nuclear factor kappa-light-chain-enhancer of activated B cells, NF-kB). Данные факторы запускают процесс наработки в клетке металлопротеиназ — ферментов, обладающих высокой протеолитической активностью в отношении строительных белков клетки [10].

Меланогенез один из сложных фенотипов адаптации организма к окружающей среде, и, несмотря на то, что нарушение пигментации кожи исследуется уже давно, его механизм все-таки остается не до конца выясненным. Не уточнено, какие структуры меланоцита являются дефектными и что является причиной повреждения клетки [15].

В литературе значительное внимание уделяется проблемам регуляции меланогенеза, являющимся многоступенчатым процессом. Роль нервной системы в механизме меланогенеза общеизвестна. В литературе эти данные подтверждаются наблюдениями за нарушениями пигментообразования у людей на симметричных участках кожи и по ходу нервов [16]. В последние годы обращает на себя внимание свободно-радикальная теория регуляции меланогенеза. Согласно данной теории возникают участки повреждения митохондриальных ДНК, на фоне недостатка антиоксидантов [12].

Интересен, на наш взгляд, вопрос о влиянии гормонального фона женщин на меланогенез. Поскольку кожа гормонозависимый орган, то любые нарушения гормонального фона сразу отражаются на ее состоянии [6, 17, 18]. Под влиянием гормонов, прежде всего половых, находятся многие важные функции кожного покрова, такие как митотическая активность эпидермиса, деятельность сально-волосяных фолликулов, рост волос и т. д. [19]. Известно, что после 30–35 лет начинается постепенное снижение содержания некоторых половых гормонов в крови человека [10, 12]. В период пери- и постменопаузы происходит угасание функции яичников и почти полностью прекращается производство эстрогенов фолликулярным аппаратом, но в строме яичников продолжается секреция их андрогенных предшественников. Так, суммарное количество эстрогенных гормонов у женщин после 40–45 лет снижается примерно в 13 раз по сравнению со средними значениями в норме. Снижение, а позднее и прекращение функции яичников в период пре- и постменопаузы приводят к синдрому дефицита эстрогенов, но, в отличие от гипоэстрогении, образование тестостерона и андростендиола в яичниках продолжается более длительное время [18, 20].

Колебания уровня половых гормонов у женщин наблюдаются на протяжении овуляторного цикла, во время беременности, при приеме контрацептивов и в период менопаузы. Так, около 30% женщин, использующих комбинированные оральные контрацептивы, страдают меланозом [9]. Тем не менее, прекращение приема препаратов не всегда приводит к исчезновению гиперпигментации. Другие гормоны, например адренокортикотропный, соматотропный и тиреотропный, также влияют на меланогенез [9]. Ученые отмечают, что гормонально обусловленная дисхромия хуже поддается терапии по сравнению с пигментацией, вызванной воздействием солнечного света или воспалительным процессом [18].

Нельзя не отметить, что до сих пор вопрос регуляции меланогенеза остается открытым.

Лечение вторичных гиперпигментаций. Методы коррекции ВГП включают:

1) ежедневное использование лекарственных средств или средств лечебной космецевтики с отбеливающим эффектом на протяжении достаточно длительного времени;
2) регулярное использование фотозащитных средств, даже в условиях городского не очень солнечного дня;
3) профессиональные косметологические манипуляции, направленные на усиление десквамации эпидермиса;
4) деструкцию меланинсодержащих клеток [10].

По механизму воздействия мероприятия, направленные на борьбу с гиперпигментацией, можно разделить на уменьшающие выработку меланина (депигментирующие препараты, мезотерапия), отшелушивающие процедуры (пилинги, микродермабразия, лазерная шлифовка кожи, криотерапия), селективный фототермолиз (лазеротерапия, терапия IPL (Intense Pulsed Light, светоимпульсная)).

К средствам с отбеливающим эффектом относят азелаиновую кислоту, арбутин, экстракт солодки и другие вещества растительного происхождения, аскорбиновую кислоту, гидрохинон, койевую кислоту, кортикостероиды (низкопотентные), ретиноиды [4, 10].

По механизму действия депигментирующие средства делятся на ингибиторы фермента тирозиназы (койевая и аскорбиновая кислоты, арбутин) и обратимо угнетающие синтез меланина (гидрохинон, азелаиновая кислота) [4, 10].

Койевая кислота (5-гидрокси-2-гидрометил-g-пирон) обладает отшелушивающими свойствами, связывает ионы металлов, в том числе тяжелых, в 60% случаев обеспечивает стойкий эффект отбеливания. При нанесении койевая кислота может вызвать легкое жжение и покраснение кожи. Однако ее применение противопоказано при беременности и лактации [4, 10].

Аскорбиновая кислота (витамин С) легко проникает в глубокие слои кожи, блокирует тирозиназу, нарушает образование ДОФА-хинона и ДОФА-хрома. Витамин хорошо справляется с отбеливанием веснушек и старческих пигментных пятен, активизирует синтез коллагена в коже [21].

Арбутин (b-D-глюкопиранозид гидрохинона). Экспериментально было установлено, что арбутин существенно снижает активность тирозиназы и тем самым угнетает синтез меланина. Есть данные, что при его использовании содержание пигмента в клетках уменьшается на 30–40%. В отличие от гидрохинона у арбутина есть ряд преимуществ: он нетоксичен, не повреждает клеток и не разрушается до гидрохинона в коже, поскольку в ней отсутствуют ферменты, необходимые для этого. Арбутин к тому же натуральный продукт, поскольку в очень значительном количестве содержится в толокнянке. Противопоказан при беременности и лактации [10].

Азелаиновая кислота (1,7-гептандикарбоновая кислота) давно применяется дерматологами в качестве средства для лечения угревой сыпи, но сравнительно недавно стали известны ее отбеливающие свойства. По механизму действия азелаиновая кислота подобна гидрохинону — она нарушает синтез ДНК и РНК в меланоцитах, препятствуя синтезу пигмента. Данный препарат эффективен при посттравматических гиперпигментациях, но довольно часто вызывает раздражение и покраснение кожи. Длительность применения при лечении гиперпигментации не менее 3 месяцев, при этом необходим повторный курс через 1,5–2 месяца. С осторожностью применяется при беременности и лактации [4, 10].

Длительное время в дерматокосметологии наиболее эффективным веществом считался гидрохинон, однако эфиры гидрохинона вызывают гибель меланоцитов и необратимую депигментацию, в связи с чем в настоящее время применение этого вещества существенно ограничено, а в Европе он запрещен в составе косметических средств [22]. Остальные средства при своей хорошей переносимости менее результативны по сравнению с гидрохиноном. В связи с этим постоянно ведется работа по созданию более действенного и безопасного наружного средства для лечения гиперпигментации [22].

В настоящее время существует множество препаратов лечебной косметики для домашнего ухода, однако их эффективность менее выражена, чем аппаратные методики и профессиональные процедуры [4, 10]. Методом борьбы с вторичной гиперпигментацией являются химические пилинги. В настоящее время широко используются пилинги альфа-гидроксикислотами (AHA, alpha hydroxyl acids) — фитиновой, миндальной кислотами и ретиноидами. Все эти пилинги достаточно эффективны, хотя между ними есть некоторая разница: ретиноиды дают более выраженный и быстрый эффект, но требуют реабилитации (от 3 до 7 дней), в то время как АНА, миндальная кислота отшелушивают постепенно и мягко, но предполагают большее количество процедур [11]. Кроме того, необходима комплексная оценка кожи пациента, например, при фотостарении наиболее эффективным будет срединный ТСА (трихлоруксусная (TriChloroAcetic) кислота) пилинг, при наличии постакне — салициловый, а при мелазме — пировиноградный пилинг. Перед проведением пилинга ТСА (35%) необходимо в течение месяца использовать косметические средства, содержащие блокаторы тирозиназы. Процедура может быть разовой, при необходимости ее можно повторить, но не ранее чем через месяц [4, 10].

Противопоказанием для всех видов пилингов является свежий загар, беременность, лактация, герпес в остром периоде, лихорадочные состояния, склонность к образованию келоидных рубцов, индивидуальная непереносимость компонентов пилинга.

Одним из востребованных методов инъекционной косметологии является мезотерапия (внутридермальное введение различных витаминных коктейлей). С целью лечения гиперпигментации используются ингибиторы тирозиназы и препараты, осветляющие меланин. Для коррекции пигментации применяют витамин С, экстракт плаценты, линолевую, альфа-линолевую, гликолевую кислоты, поливитаминные комплексы, эмоксипин [4, 10, 22].

Одной из аппаратных технологий, используемой при лечении гиперпигментации, является криотерапия жидким азотом. При вторичной гиперпигментации жидкий азот наносится непосредственно на область гиперпигментации. Его местное действие вызывает отшелушивание клеток эпидермиса, стимулирует процессы регенерации. Криотерапия может назначаться при эпидермальных (пигмент залегает в поверхностных слоях кожи) пигментных пятнах. Аппликатор накладывается на область пигментного пятна на 10–15 секунд. Повторно процедуру можно проводить через 3 недели. Параллельно используют косметические средства, блокирующие тирозиназу (кремы, эмульсии, сыворотки), или мезотерапию (от 3 до 8 процедур, интервал между процедурами — 1 неделя) [4].

Микродермабразия, или аппаратный пилинг, применяется для коррекции гиперпигментации возрастной кожи, склонной к гиперкератозу. Методика эффективна и при поствоспалительной пигментации после угревой болезни, где, как правило, имеется измененный рельеф кожи. Данный метод, к сожалению, имеет ряд недостатков: послеоперационное инфицирование, лейкодерма, формирование эпидермальных кист и рубцов. В последние годы наиболее успешными считаются комбинированные методы лечения: сочетание топических средств с различными косметологическими процедурами [4].

Современным высокоэффективным методом удаления пигмента являются лазерные технологии [23, 24].

Метод лазеротерапии ВГП основан на явлении фототермолиза: способности пигментных клеток поглощать энергию лазерного луча, что впоследствии приводит к их деструкции [24].

При лечении доброкачественных пигментных поражений лазер нацелен, в первую очередь, на содержащийся в них хромофор — меланин, находящийся в меланоцитах, кератиноцитах или макрофагах. Поэтому размер мишеней достаточно мелкий. Следовательно, согласно концепции времени термической релаксации, для минимизации сопутствующего теплового повреждения нормальных окружающих тканей, импульсные вспышки должны быть очень короткими. Таким образом, основой терапии ВГП являются лазеры с модулируемой добротностью и продолжительностью импульсов, лежащей в диапазоне наносекунд [23]. Для эстетической коррекции ВГП у пациентов со светлой кожей применяются эрбиевый лазер (532 нм) или рубиновый лазер (694 нм) с модулируемой добротностью. Для всех типов кожи подходит неодимовый лазер (1064 нм) с модулируемой добротностью [24].

Для удаления лентигиоза, по мнению Дж. Голдберг (2010), у пациентов со светлой кожей наиболее безопасным и эффективным из имеющихся лазеров является Nd: YAG-лазер с модулируемой добротностью и длиной волны 532 нм, а у темнокожих пациентов с длиной волны 1064 нм [23]. Согласно данным научных исследований, более чем у 45% пациентов ВГП исчезли, более чем у 35% пациентов пятна осветлились [25].

При сочетании ВГП с признаками фото- и хроностарения используют лазерную шлифовку кожи лица (СО₂-лазер, эрбиевый лазер) с абляцией или без. Как показывает практика, лучшие клинические результаты отмечаются после применения фракционного эрбиевого (1550 нм) лазера и СО₂ (10 600 нм), при этом применяют низкую энергию и высокую плотность покрытия [24].

В современной медицине широкую популярность приобрел метод фракционного фототермолиза, при котором подача лазерного излучения на ткань осуществляется путем фракционирования (распределения) на сотни микролучей, проникающих на достаточно большую глубину (до 2000 микрон). Такое воздействие позволяет снизить энергетическую нагрузку на ткани, что в свою очередь способствует быстрой регенерации и позволяет избежать осложнений [24]. Фракционный лазер очень широко применяется для борьбы с рубцами после автомобильных аварий, травм либо постакне. Данных по использованию их при гиперпигментациях в зарубежной литературе не так много, отечественных исследований практически не проводилось [26].

Похожим образом действуют аблятивные методики (лазерная шлифовка), однако при шлифовке полностью уничтожается обширный слой кожи, жизнеспособных клеток остается мало, поэтому необходим длительный реабилитационный период. К тому же частичное или полное удаление защитного слоя кожи — эпидермиса — в случае лазерной шлифовки сопряжено с высоким риском инфицирования [26].

Хотя в большинстве случаев эффективность лазеротерапии ВГП достаточно высокая и бывает достаточно 1–3 сеансов для полного удаления пятен, однако постоянное воздействие УФО на кожу лица приводит к тому, что через 3–4 года после успешного лечения ВГП могут появиться снова [23].

Эстетическая медицина, функционально объединяющая врачей различных специальностей, активно развивается сегодня, в том числе и в отношении совершенствования имеющихся и разработки новых консервативных методик коррекции внешних данных человека. Попытки разработать универсальную методику лечения гиперпигментаций кожи продолжаются до сих пор. Многолетняя история терапии эстетических проблем нарушений пигментаций накопила многочисленные методы коррекции данных состояний, включающие в себя широкий спектр средств от наружных аппликаций и мазей до высокотехнологичных инвазивных процедур с использованием хирургических методов дермабразий и высокоинтенсивного лазерного излучения.

Литература

1. Cho S. B., Kim J. S., Kim M. J. Melasma treatment in Korean women using a 1064-nm Q-switched Nd: YAG laser with low pulse energy // Clin Exp Dermatol. 2009; 34: e847–e850.
2. Pandya A. G. et al. Reliability assessment and validation of the Melasma Area and Severity Index (MASI) and a new modified MASI scoring method // JAAD. 2011, 64: 78–83.
3. Селиванова О. Д. Применение высокоинтенсивного лазерного излучения в лечении неопухолевых пигментаций кожи. Автореф. на соиск. канд. мед. наук. СПб, 2011. 17 с.
4. Руководство по дерматокосметологии / Под ред. Е. Р. Аравийской и Е. В. Соколовского. СПб: ООО «Издательство Фолиант», 2008. 632 с.
5. Фицпатрик Т., Джонсон Р., Вулф К., Полано М., Сюрмонд Д. Дерматология по Томасу Фицпатрику. М.: Практика, 2007.
6. Jang Y. H., Lee J. Y., Kang H. Y., Lee E. S., Kim Y. C. Oestrogen and progesterone receptor expression in melasma: an immunohistochemical analysis // J Eur Acad Dermatol Venereol. Forthcoming. 2010.
7. Kang H. Y., Valerio L., Bahadoran P., Ortonne J. P. The role of topical retinoids in the treatment of pigmentary disorders: an evidence-based review // Am J Clin Dermatol. 2009; 10 (4): 251–260.
8. Jo H. Y., Kim C. K., Suh I. B., Ryu S. W., Ha K. S., Kwon Y. G. et al. Co-localization of inducible nitric oxide synthase and phosphorylated Akt in the lesional skins of patients with melasma // J Dermatol. 2009; 36: 10–16.
9. Imokawa G. Autocrine and paracrine regulation of melanocytes in human skin and in pigmentary disorders // Pigment Cell Res. 2004; 17: 96–110.
10. Марголина А., Эрнандес Е., Зайкина О. Новая косметология. М.: Косметика и медицина, 2002.
11. Ortonne J. P., Arellano I., Berneburg M., Cestari T., Chan H., Grimes P. et al. A global survey of the role of ultraviolet radiation and hormonal influences in the development of melasma // J Eur Acad Dermatol Venereol. 2009; 23: 1254–1262.
12. Должникова Э. М. Патогенетические аспекты старения кожи // Expo Beauty Esthetic Forum. М., 2003.
13. Kim N. H., Lee C. H., Lee A. Y. H19 RNA downregulation stimulated melanogenesis in melasma // Pigment Cell Melanoma Res. 2010; 23: 84–92.
14. Goodman G. J., Baron J. A. The management of postacne scarring // Dermatol Surg. 2007; 33: 1175–1188.
15. Бежанидзе З. Гормональные и иммунологические показатели при дисхромиях кожи. Автореф. на соиск. канд. мед. наук. Тбилиси, 2006. 17 с.
16. Yokota T., Nishio H., Kubota Y., Mizoguchi M. The inhibitory effect of glabridin from licorice extracts on melanogenesis and inflammation // Pigment Cell Res. 1998; 11: 355–361.
17. Мирзоева П. Н. Коррекция инволюционных изменений кожи при сочетанном применении заместительной гормональной терапии и топических фитоэстрогенов. Автореф. на соиск. канд. мед. наук. М., 2008. 19 с.
18. Моргулис Ю. А. Гормональная заместительная терапия в лечении себорейного дерматита, розацеа и преждевременного выпадения волос у женщин в периоде менопаузы. Автореф. на соиск. канд. мед. наук. М., 2010. 24 с.
19. Balkrishnan R., Kelly A. P., McMichael A., Torok H. Improved quality of life with effective treatment of facial melasma: the pigment trial // Drugs Dermatol. 2004, Jul-Aug; 3 (4): 377–381.
20. Berlin A. L., Paller A. S., Chan L. S. Incontinentia pigmenti: A review and update on the molecular basis of pathophysiology // J Am Acad Dermatol. 2002, Aug; 47 (2 Pt 1): 169–187.
21. Hwang S. W., Oh D. J., Lee D., Kim J. W., Park S. W. Clinical efficacy of 25% l-ascorbic acid (C‘ensil) in treatment of melasma // J Cutan Med Surg. 2009; 13: 74–81.
22. Cook-Bolden F. E., Hamilton S. F. An open-label study of the efficacy and tolerability of microencapsulated hydroquinone 4% and retinol 0.15% with antioxidants for the treatment of hyperpigmentation // Cutis. 2008; 81 (4): 365–371.
23. Голдберг Дж. Лазеро- и светолечение. Т. 1. М.: ООО «Рид Элсивер», 2010. 187 с.
24. Потекаев Н. Н., Круглова Л. С. Лазер в дерматологии и косметологии. М.: МВД, 2012. 280 с.
25. Todd M. M., Rallis T. M., Gerwels J. W., Hata T. R. A comparison of 3 lasers and liquid nitrogen in the treatment of solar lentigines // Arch Dermatol. 2000; 136: 841–846.
26. Graber E. M., Tanzi E. L., Alster T. S. Side effects and complications of fractional laser photothermolysis: experience with 961 treatments // Dermatol Surg. 2008; 34: 301–305.

Ю. А. Галлямова*, доктор медицинских наук, профессор
Я. З. Зайдиева**, доктор медицинских наук, профессор
К. М. Фурзикова*

*ГБОУ ДПО РМАПО Минздравсоцразвития России,
**ГБУЗ МОНИКИ им. М. Ф. Владимирского, Москва

Контактная информация об авторах для переписки: derma2006@yandex.ru