Лабораторная диагностика основных эндокринных заболеваний у женщин с обычным облысением

Обычное облысение наблюдается у большинства мужчин (свыше 95%) и многих (от 20% до 90%) женщин тех фенотипов, которые содержат сцепленные с полом гены облысения [1–3]. Некоторые авторы при обычном облысении различают андрогенетическую алопецию, развивающуюся на фоне генетической предрасположенности при нормальном уровне андрогенов в крови, и андрогенную алопецию, обусловленную не только генетической предрасположенностью, но и повышенным содержанием андрогенов в крови и/или повышенной активностью фермента 5-альфа-редуктазы, которая превращает тестостерон в 5-альфа-дигидротестостерон [4–6].

Формирование алопеции на фоне повышения уровня андрогенов сопровождается избыточной их выработкой надпочечниками, яичниками и/или кожей [7, 8]. Вопросы о роли стероидных гормонов и, в частности, андрогенов в патогенезе обычного облысения обсуждаются довольно широко, также как и возможные пусковые механизмы возникновения и развития эндокринных нарушений при данном типе облысения. Согласно наблюдениям многих исследователей, основное место в генезе данного заболевания отводится гормональным нарушениям в организме женщин, в частности нарушению функции половых желез, системе гипоталамус/гипофиз/надпочечники/яичники [9]. Избыточная продукция андрогенов является одним из распространенных гормональных нарушений у женщин. По данным ряда авторов у 76% женщин с андрогенной алопецией установлено повышение уровня хотя бы одного из андрогенов: уровень тестостерона был повышен у 22% женщин, уровень свободного тестостерона — у 24%, уровень дигидротестостерона — у 24%, уровень дельта-4-андростендиона — у 26%, уровень дегидроэпиандростерон-сульфата — у 13% [10]. Гиперандрогения встречается при заболеваниях гипофизарно-надпочечниковой системы, акромегалии, гиперпролактинемии, ожирении и др. Определение источника гиперпродукции андрогенов представляется сложной задачей лабораторной диагностики [11–13]. У женщин с андрогенной алопецией повышена чувствительность гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы к различным физиологическим и стрессовым факторам, что сопровождается увеличением секреции адренокортикотропного гормона и закономерным повышением уровней кортизола, тестостерона и андростендиона [8]. Четкого уровня заболеваемости не зафиксировано у пациентов с обычным облысением. Ряд авторов не находят эндокринных нарушений у большинства пациентов с андрогенетической алопецией, как у мужчин, так и у женщин [4]. Для выяснения роли того или иного фактора в развитии алопеции необходимо углубленное обследование больного с использованием различных лабораторных технологий.

Материалы и методы

Обследовано 45 женщин с обычным облысением в возрасте от 18 лет до 45 лет (средний возраст 30,6 ± 2,2 года). Контрольную группу составили 25 здоровых женщин в возрасте 28,2 ± 6,5 года, у которых были исключены заболевания щитовидной железы и гипофизарно-надпочечниковой системы. Определяли

в крови уровни адренокортикотропного гормона (АКТГ), кортизола, дельта-4-андростендиона, дэгидроэпиандростерона-сульфата, 17-гидроксипрогестерона (17-ОНП), лютеинизирующего гормона, фолликулостимулирующего гор��она, пролактина, тестостерона (Т), 5-альфа-дигидротестостерона (ДГТ), свободного тестостерона, глобулина, связывающего половые гормоны (ГСПГ), инсулина, тиреотропного гормона (ТТГ), свободного тироксина (FT-4), антител к тиреоглобулину (АТ к ТГ) и антител к тиреоидной пероксидазе (АТ к ТПО), а также экскрецию с мочой свободного кортизола (UFF) с использованием наборов фирмы DRG Instruments и Siemens. Методом высокоэффективной жидкостной хроматографии (ВЭЖХ) определяли в крови уровни кортизола (F), кортизона (Е), кортикостерона (В), 11-дегидрокортикостерона, 11-дезоксикортикостерона (DOC), 11-дезоксикортизола (S). Проводили пробы с дексаметазоном и синтетическим аналогом кортикотропина (Cинактен депо).

Статистическая обработка данных осуществлялась с использованием программного пакета Statistica for Windows (версия 5.5). Сравнение количественных показателей осуществлялось c использованием непараметрических методов (критерии Манна–Уитни, корреляции Спирмена). Статистически значимыми различия считались при уровне р < 0,05.

Результаты

У женщин с обычным облысением отмечено увеличение в крови средних уровней ТТГ, АКТГ, ДГТ, дельта-4-андростендиона, кортизола, 17-ОНП и инсулина, уменьшение ГСПГ и тестостерона в сравнении с контрольной группой (табл.). Основными гормональными нарушениями у женщин с обычным облысением были увеличение (выше референсных показателей у здоровых лиц) ДГТ (26,7%), 17-ОНП (24,4%), ТТГ (22,2%) и дельта-4-андростендиона (22,2%).

Из 45 обследованных женщин с обычным облысением у 10 пациенток (22,2%) не было обнаружено гормональных нарушений, что подтверждает литературные данные о возможном развитии алопеции без изменения функционального состояния гипофизарно-надпочечниковой системы и щитовидной железы.

Повышение уровня ДГТ до 434,1 ± 63,7 пг/мл (р < 0,01) и отношения ДГТ/Т до 736,6 ± 49,6 (р < 0,01), снижение уровня тестостерона до 1,5 ± 0,3 нмоль/л (р < 0,05) в сравнении с контрольной группой указывают на увеличение активности 5-альфа-редуктазы у женщин с обычным облысением (табл.).

У 10 женщин (22,50%) отмечено увеличение уровней ТТГ (4,2 ± 0,7 мкЕД/мл, р < 0,01), АТ к ТГ (483,3 ± 226,3 МЕ/мл, р < 0,05) и АТ к ТПО (77,7 ± 42,9 МЕ/мл, р < 0,05), снижение свободного тироксина (13,1 ± 0,3 пмоль/л, р < 0,05) в сравнении с контрольной группой. У 6 женщин с обычным облысением и аутоиммунным тиреодитом по данным УЗИ щитовидной железы были увеличены АТ к ТГ (198,7 ± 114,9 МЕ/мл, р < 0,05) и АТ к ТПО (412,3 ± 166,3 МЕ/мл, р < 0,001), а уровень ТТГ не отличался от соответствующего уровня у здоровых женщин и составил 2,2 ± 0,4 мкМЕ/мл (р > 0,05). Таким образом, у 35,5% женщин с обычным облысением диагностирован аутоиммунный тиреоидит на основании лабораторных исследований и данных УЗИ щитовидной железы. Полученные результаты указывают на существенную роль аутоиммунных антител в патогенезе формирования алопеции у женщин. У женщин с аутоиммунным тиреоидитом были повышены уровень ДГТ (370,7 ± 72,1 пг/мл, р < 0,05) и отношение ДГТ/Т (535,1 ± 78,1, p < 0,01) в сравнении с контрольной группой, что является важным фактором в комплексной терапии лечения алопеции у больных с заболеваниями щитовидной железы.

Снижение ГСПГ и свободного тироксина, положительная корреляционная связь ГСПГ с уровнем свободного тироксина (р < 0,001, r = 0,74) указывают на патогенетическую связь уровня ГСПГ с уровнем гормонов щитовидной железы у женщин с обычным облысением. Увеличение уровня инсулина также может играть определенную роль в снижении ГСПГ у женщин с обычным облысением.

Гиперкортизолизм установлен у 8 женщин с обычным облысением (17,8%). У данных пациентов отмечено повышение в крови уровня кортизола (598,9 ± 22,5 нмоль/л, р < 0,01). По данным ВЭЖХ были увеличены уровни в крови кортизола (192,3 ± 22,5 нг/мл, р < 0,01), кортизона (32,4 ± 4,4 нг/мл, p < 0,01) и кортикостерона (13,1 ± 2,1 нг/мл, p < 0,001). Уровень АКТГ не отличался от группы контроля и составил 25,5 ± 6,1 пг/мл (р > 0,05). При проведении пробы с 2 мг дексаметазона отмечено снижение в крови уровней кортизола (меньше 30,0 нмоль/л), кортикостерона (меньше 1 нг/мл) и экскреции с мочой UFF (меньше 10 мкг/с), что свидетельствует о функциональном гиперкортизолизме [13].

Неклассическая форма врожденной гиперплазии коры надпочечников (ВГКН) с дефектом 21-гидроксилазы диагностирована у 5 женщин с обычным облысением на основании повышения АКТГ (44,8 ± 2,1 пг/мл, р < 0,05), базальных уровней в крови 17-ОНП (4,4 ± 1,0 нг/мл, р < 0,01) и дельта-4-андростендиона (3,5 ± 0,2 нг/мл, р < 0,01), увеличения уровня 17-ОНП при проведении пробы с синтетическим аналогом кортикотропина до 11,5 ± 0,7 нг/мл (р < 0,01). Дополнительные критерии неклассической формы ВГКН с дефектом 21-гидроксилазы были получены по данным ВЭЖХ в ходе проведения пробы с синтетическим аналогом кортикотропина [14]. Отмечено увеличение в крови базального уровня кортикостерона (5,9 ± 1,4 нг/мл, р < 0,05) и снижение индекса кортизол/кортизон (3,6 ± 0,2, р < 0,05) в сравнении с соответствующими показателями у здоровых (2,5 ± 0,2 нг/мл и 5,2 ± 0,2 соответственно). При проведении пробы с кортикотропином индекс кортизол/кортизон не отличался от его базального уровня.

Таким образом, у женщин с обычным облысением диагностированы аутоиммунный тиреоидит, неклассическая форма ВГКН с дефектом 21-гидроксилазы, функциональный гиперкортизолизм, установлено увеличение активности 5-альфа-редуктазы, положительная корреляционная связь снижения ГСПГ с уровнем свободного тироксина.

Выводы

1. Увеличение в крови 5-альфа-дигидротестостерона, дельта-4-андростендиона, тиреотропного гормона и 17-гидроксипрогестерона являются основными гормональными нарушениями, вносящими существенный вклад в формирование обычного облысения у женщин.
2. У 35,5% женщин с обычным облысением и аутоиммунным тиреоидитом увеличение тиреотропного гормона, антител к тиреоглобулину и к тиреоидной пероксидазе сопровождается повышением 5-альфа-дигидротестостерона и индекса дигидротестостерон/тестостерон.
3. Функциональный гиперкортизолизм установлен у 17,8% женщин с обычным облысением на основании увеличения в крови уровней кортизола, кортизона, кортикостерона, экскреции с мочой свободного кортизола и снижения при проведении пробы с дексаметазоном уровня кортизола в крови (меньше 30 нмоль/л) и экскреции свободного кортизола с мочой (меньше 10 мкг/с).
4. Стертая форма ВГКН с дефектом 21-гидроксилазы установлена у 11,1% женщин с обычным облысением на основании увеличения базальных уровней и при проведении пробы с синтетическим аналогом кортикотропина уровней 17-гидроксипрогестерона и кортикостерона, снижения индекса кортизол/кортизон в крови.

1. Колюжная Л. Д., Михнева Е. Н. Клинические и патогенетические особенности диффузной и андрогенетической алопеции // Вестник дерматологии и венерологии. 2003. № 1. С. 25–27.
2. Norwood, O. T. Incidence of female androgenetic alopecia (female pattern alopecia) // Dermatol surg. 2001. V. 27. P. 53–54.
3. Tosti A. Dermatoscopy of hair and scalp disorders with clinical and pathological correlations // J. Invest. Dermatol. 2007. Р. 15–16.
4. Guarrera M., Rebora A. Kenogen in female androgenetic alopecia. A longitudinal study // Dermatology. 2005. V. 210. № 1. P. 18–20.
5. Самцов А. В., Божченко А. А. Андрогенетическая алопеция: некоторые аспекты нарушений тканевого метаболизма сально-волосяного аппарата и современные подходы к их коррекции // Клиническая дерматология и венерология. 2007. № 4. C. 4–8.
6. Amato L. et al. Case study: fibrosing alopecia in a pattern distribution localized on alopecia androgenetica areas and unaffected scalp // Skinmed. 2004. V. 3. № 6. P. 353–355.
7. Ткачев В. П. Метаболические нарушения как причина развития алопеции у женщин // Less nouvelles Estetigues. 2002. V. 6. P. 56–60.
8. Rebora A. Pathogenesis of androgenetic alopecia // J. Am. Acad. Dermatol. 2004. 50. № 5. Р. 777–779.
9. Божченко А. А. Практические аспекты физиотерапевтической коррекции поражения сально-волосяного аппарата при андрогенетической алпеции // Искусство профессионалов красоты. 2010. № IV. С. 17–20.
10. Moscatelli P. et. al. Androgeni plasmatici in donne affette da alopecia androgenetica // G. Ital. dermatol. e venereol. 1996. № 1. Р. 9–14.
11. Великанова Л. И., Серебрякова И. П., Глухов Н. В., Бессонова Е. А. Особенности лабораторной диагностики различных форм вирильного синдрома // Клинико-лабораторный консилиум. 2005. № 8. С. 25–32.
12. Великанова Л. И., Шафигуллина З. Р., Ворохобина Н. В., Бессонова Е. А., Сильницкий П. А. Диагностическое значение высокоэффективной жидкостной хроматографии кортикостероидов при заболеваниях гипофизарно-надпочечниковой системы // Проблемы эндокринологии. 2005. Т. 51. № 6. С. 9–12.
13. Кубачева К. К., Великанова Л. И., Ворохобина Н. В., Шафигуллина З. Р. Функциональный и органический гиперкортицизм у юношей с различным индексом массы тела // Вестник Санкт-Петербургской медицинской академии последипломного образования. 2010. № 1. Т. 2. С. 22–27.
14. Великанова Л. И. Способ диагностики стертых форм врожденной гиперплазии коры надпочечников. Приоритет изобретения № 2004127999, 22.09.2004.

Е. Е. Харитонова
Л. И. Великанова, доктор биологических наук, профессор
Т. Н. Королькова, доктор медицинских наук

ГБОУ ВПО СЗГМУ им. И. И. Мечникова Минздравсоцразвития России, Санкт-Петербург

Контактная информация об авторах для переписки: velikanovali@hotbox.ru