Современные особенности эпидемиологии, клиники и лечения микроспории

Среди дерматофитий микроспория является самой распространенной и высококонтагиозной микотической инфекцией, исключение составляют микозы стоп.

Мониторинг эпидемиологической ситуации по заболеваемости микроспорией, а также анализ историй болезни пациентов, госпитализированных в кожно-венерологические учреждения Уральского региона, свидетельствуют об актуальности этой проблемы.

В 2002 и 2003 гг. в Российской Федерации регистрировались соответственно до 72 541 и 69 816 новых случаев микроспории, из которых бoльшая часть (примерно 79%) от всех случаев заболеваемости, приходилась на детское население. Однако в последние годы чаще стали выявляться случаи заболеваемости микроспорией среди взрослых, преимущественно у женщин.

Имеются сообщения о случаях групповой заболеваемости микроспорией среди взрослых в отдельных профессиональных коллективах [15].

Средний показатель заболеваемости микроспорией по России в 2002 и 2003 гг. колебался на уровне соответственно 50,8 и 49,0 случаев на 100 тыс. населения, тогда как заболеваемость среди детей оказалась в 4,8 раза выше (243,4 и 237,1 на 100 тыс. детского населения).

Уровень заболеваемости микроспорией в различных федеральных округах (ФО) России варьировал примерно от 40–42 случаев на 100 тыс. населения в Уральском ФО, где заболеваемость была минимальной, до 74,5–103,4 случаев на 100 тыс. населения — по Дальневосточному ФО (максимальные показатели по сравнению с другими округами РФ).

Заболеваемость микроспорией по ФО России представлена на рисунке.

В Свердловской области в течение 1999–2003 гг. ежегодно регистрировалось от 1718 до 2181 больных микроспорией, большую часть из них составляли дети (более 78%). Общий показатель заболеваемости микроспорией варьировал от 38,4 (1999 г.) до 49,6 (2001 г.) и в 2003 г. составил 44,9 случаев на 100 тыс. населения.

На фоне резкого ухудшения социально-экономических условий, неблагоприятной санитарно-эпидемиологической и экологической ситуации, снижения общей иммунологической реактивности организма [8] стали чаще регистрироваться атипичные и резистентные к терапии формы микроспории.

Так, значительное увеличение заболеваемости микроспорией и преобладание тяжелых форм заболевания отмечены у населения, проживающего на территориях радионуклидного загрязнения в условиях длительного воздействия малых доз радиации [11]. Значительно возросла (по сравнению с предыдущими 20 годами) частота глубоких и диссеминированных многоочаговых форм микроспории [13].

Нередки и случаи микроспории у новорожденных — чаще с поражением гладкой кожи лица, а также туловища и конечностей. Эти формы обычно не диагностируются, так как протекают атипично, часто под «маской» стрептодермии [12]. Описаны случаи поражения ногтей (онихомикоза), обусловленного пушистым микроспорумом [14].

В качестве этиологического агента микроспории в большинстве случаев (91,0%) является Microsporum canis (M. canis) [16].

Современные клинические особенности течения микроспории, а также увеличение числа случаев, резистентных к терапии, вынуждают клиницистов отрабатывать новые методы лечения больных, включающие не только применение системных антимикотиков в комбинации с традиционной наружной терапией, но и препараты, воздействующие на иммунные и метаболические механизмы во взаимодействии организма с возбудителем. Так, в литературе описан опыт эффективного лечения резистентных случаев микроспории у детей противогрибковыми препаратами системного действия в сочетании с пробиотиком споробактерином, обладающим антимикотической и антибактериальной активностью, а также иммуномодулирующими и ферментативными свойствами [9].

В ранее опубликованных работах Уральского научно-исследовательского института дерматовенерологии и иммунопатологии (УрНИИДВиИ) указывается на необходимость (при н��значении системной противогрибковой терапии у детей) проведения превентивной санации глистно-протозойной инвазии, что увеличивает биодоступность антимикотика, снижает частоту побочных явлений и позволяет значительно сократить длительность лечения [2].

В последние годы в широкой клинической практике дерматовенерологи стали испытывать при лечении больных микроспорией определенные трудности, обусловленные не только появлением резистентных к терапии случаев заболевания, но и отсутствием гризеофульвина — противогрибкового антибиотика, традиционно и эффективно используемого ранее для лечения микроспории.

В связи с этим возникает необходимость в оценке клинической эффективности применяющихся для лечения микроспории альтернативных препаратов, принадлежащих к группе синтетических антимикотиков системного действия нового поколения.

В литературе представлены результаты лечения больных микроспорией орунгалом [6, 11], дифлюканом [5]. Опубликованы данные о клинической эффективности лечения микроспории у детей и взрослых препаратами тербинафина [3, 4, 7, 10, 16]. Так, В. Г. Воронина, Н. Г. Лендерман, Н. М. Карпова [3] отметили высокую эффективность экзифина (тербинафин), назначавшегося в стандартных дозах при лечении детей с микроспорией с поражением длинных, пушковых волос и гладкой кожи, при относительно коротких сроках излечения, хорошей переносимости и отсутствии побочного действия. Однако опыт, накопленный в Центральном научно-исследователь-ском кожно-венерологическом институте (ЦНИКВИ) [10], свидетельствует о том, что в ряде случаев рекомендуемые для лечения микроспории дозы тербинафина (ламизил) оказываются недостаточно эффективными, и авторы предлагают для достижения максимального терапевтического эффекта увеличивать их на 50%.

В связи с актуальностью проблемы лечения больных микроспорией, обусловленной вышеперечисленными факторами, в УрНИИДВиИ в 2005 г. была проведена апробация клинической эффективности и переносимости системного антимикотика экзифина в терапии микроспории у детей.

Экзифин (тербинафина гидрохлорид) — синтетический противогрибковый препарат из группы аллиламинов. Он представлен в двух лекарственных формах: для системного действия (таблетки по 250 мг) и для наружного использования (1% крем).

Экзифин обладает фунгистатическим и фунгицидным действием. Механизм противогрибкового действия экзифина заключается в подавлении синтеза эргостерола, составляющего мембрану грибов, за счет действия на фермент сквален-эпоксидазу, контролирующую образование одного из предшественников эргостерола. В результате происходит угнетение формирования мембраны гриба, что создает фунгистатический эффект. Накопление в больших количествах сквалена приводит к разрушению мембраны гриба, что обусловливает фунгицидное действие экзифина. Выраженная липофильность тербинафина создает условия для его депонирования в липидных структурах кожи, ее дериватах и медленного выведения из них. Кератофильность обусловливает его длительное накопление в концентрациях, достаточных для подавления роста гриба.

В группу наблюдения вошли 56 детей с микроспорией в возрасте от 4 до 13 лет, из них девочек — 24, мальчиков — 32. У 14 детей наблюдалось многоочаговое поражение гладкой кожи, у 24 — изолированное поражение волосистой части головы; у 18 — сочетанное поражение гладкой кожи и волосистой части головы.

Критерии включения: соматически здоровые дети, поражение волосистой части головы, множественные поражения гладкой кожи (три и более очагов), поражение бровей и ресниц, вовлечение в процесс пушковых волос, возбудитель M. canis, нормальные показатели биохимической гепатограммы.

Критерии исключения: дети младше 2 лет, сопутствующая глистно-протозойная инвазия, эндокринная патология, наличие очагов хронической инфекции (хронический тонзиллит, хронический пиелонефрит и др.), дети, длительно и часто болеющие.

Во всех случаях в качестве этиологического агента был идентифицирован M. canis.

Терапевтическая программа лечения указанной группы детей с микроспорией включала системную терапию, наружное лечение и традиционный уход за кожей в очагах поражения.

Системная терапия экзифином проводилась в стандартных суточных дозах (при массе тела до 20 кг — 62,5 мг, 20–40 кг — 125 мг, более 40 кг — 250 мг). Режим применения — однократный прием суточной дозы утром после завтрака. Необходимым условием являлся контроль медицинским персоналом приема больными препарата.

Наружная терапия заключалась в смазывании очагов 2% настойкой йода ежедневно утром, проводились аппликации 1% кремом экзифин ежедневно вечером и аппликации 2% салициловой мазью 2 раза в неделю (за 2 ч до мытья головы). Гигиенический уход за кожей включал мытье головы мылом 2 раза в неделю, еженедельное бритье волос, ручную эпиляцию пинцетом пораженных волос.

Критерии излечения: клиническое выздоровление, отсутствие люминесцентного свечения и отрицательный результат трех контрольных микроскопических и бактериологических исследований. Контроль этиологического излечения (сроки и периодичность) проводили в соответствии с Методическими указаниями Минздрава России № 200/180 от 2001 г. [2].

Сроки наблюдения больных после завершения курса терапии экзифином: при поражении гладкой кожи без вовлечения пушковых волос — 1 мес; при поражении пушковых волос, волосистой части головы, бровей, ресниц — 2,5 мес. Результаты лечения представлены в таблице.

Таким образом, лечение экзифином — противогрибковым препаратом системного действия — в комплексе с наружной терапией соматически здоровых детей с типичными клиническими формами микроспории гладкой кожи и волосистой части головы в стандартных дозах обеспечивает клинико-этиологическое излечение в 92,9% случаев; препарат отличается хорошей клинической переносимостью.

Н. П. Малишевская, доктор медицинских наук, профессор

С. Н. Нестеров

Уральский НИИ дерматовенерологии и иммунопатологии, Екатеринбург