Сервье, первая независимая французская фармацевтическая группа, представлена в 140 странах мира; 80% продукции компании идет на экспорт. Каждый год Сервье реинвестирует 25% своих средств от торгового оборота на научные исследования, что в 2 раза превышает средний показатель по отрасли. Сегодня группа Сервье выпускает на российский рынок 11 лекарственных средств, которые являются ее собственными научными разработками и в основном выдаются по рецепту врача. Сервье обладает высоким авторитетом в области кардиологии, диабетологии, флебологии, психиатрии и неврологии. Группа Сервье (Сервье + Эгис) занимает второе место на российском фармацевтическом рынке по итогам первого полугодия 2005 года. За этот период торговый оборот компании и доля рынка вспомогательной продукции составили 117 млн долларов США и 4,28% соответственно. По итогам II квартала 2005 г. группа Сервье Россия заняла первое место на рынке рецептурных лекарственных средств.
Фредерик Жирар — глава представительства компании Сервье в России с сентября 2003 г. Господин Жирар имеет медицинское образование, в 1992 г. он получил квалификацию терапевта в г. Лилле (Франция) и диплом по специальности «управление предприятиями», в настоящий момент изучает русский язык.
В Сервье Интернасьональ Фредерик Жирар пришел в январе 1999 г., до этого 2 года он работал в Берингер Ингельхайм и Смит Кляйн Битчем во Франции, 3 года — в Группе Фурнье, имеет двухлетний стаж работы врачом в Службе скорой медицинской помощи, отделение г. Па де Кале (Франция).
Почему Вы стали врачом?
Я стал доктором, потому что хотел работать с людьми и помогать им. Сначала собирался стать терапевтом где-нибудь в деревне, во Франции.
Вначале я работал терапевтом в реанимационном отделении одной из больниц и был вполне удовлетворен тем, что я делаю. Потом мне захотелось что-то поменять, но так, чтобы оставаться в этой области и по-прежнему помогать людям. Стал консультантом при больнице, а затем ушел в фармацевтику. Прошло уже 15 лет, но я ни разу не пожалел о своем выборе: фармацевтика — это отрасль, которая постоянно развивается, появляются новые интересные разработки. Но и работа терапевта мне до сих пор нравится.
Моя личная мотивация — помогать людям, решать их проблемы, делать их счастливее, заботиться об их здоровье, качестве жизни.
Нужно ли медицинское образование для того, чтобы работать в Сервье и занимать руководящую должность?
Безусловно, это важно, так как мы работаем в сфере медицины. Мы хотим, чтобы наши медицинские представители имели медицинское образование, чтобы могли выступить в качестве экспертов в области лекарственных средств и дать врачам ответ практически на любой вопрос. Попав в нашу компанию, люди проходят в течение года 6-недельный учебный курс. Врачи всегда очень загружены, и тем не менее они любезно принимают наших медицинских представителей, и мы считаем, что обязаны проводить эти встречи на максимально профессиональном уровне. Согласно оценке специалистов компании Комкон, по мнению врачей, например терапевтов или кардиологов, представители компании Сервье занимают первое место. Это, наверное, говорит и о знаниях, которыми обладают наши сотрудники, и об их умении строить отношения с врачами.
Какое место, согласно маркетинговым исследованиям, вы занимаете на мировом и российском рынках?
Смотря о каком рынке идет речь. Возможно, на немецком мы занимаем не столь заметное место, но если говорить о Франции, то там наша компания достаточно крупный игрок. Я пока затрудняюсь сказать точнее относительно позиций на мировом рынке, примерно 28-е место среди фармацевтических компаний. На российском рынке Сервье занимает, по последним данным, второе место. А если брать рынок рецептурных препаратов, то тут мы первые.
Сколько препаратов в вашем «портфолио»?
В настоящее время на российском рынке представлены 11 наших лекарственных препаратов. Мы всегда стараемся продвинуться настолько далеко, насколько «верим» в данный препарат, в то, что мы сможем его «развить». Если брать мировой рынок, то сейчас продвигаются 25–30 наших лекарственных препаратов.
В России, например, первыми из ваших препаратов появились арифон и диабетон. На что вы ориентировались?
В России представлены препараты, которые являются базовыми для компании и на долю которых приходится основная часть мировых продаж. Мы начали с наиболее «популярных» в России областей медицины, где применяются наши препараты. Мы не распространяем здесь лекарственные средства для лечения заболеваний, которым ваши соотечественники, быть может, не придают такого большого значения, как в других странах. Это отнюдь не связано с уровнем образования врачей в России — он достаточно высокий и порой выше, чем в других странах. Возможно, это связано с тем, что пациенты экономят деньги, не придавая особого значения некоторым болезням. Мы отдаем предпочтение лекарственным средствам от сердечно-сосудистых заболеваний и сахарного диабета, потому что пациенты и врачи хорошо осведомлены о риске развития этих заболеваний и осложнений.
А если, например, взять депрессивные расстройства, то не все больные считают их достаточно серьезными, несмотря на то что врачи-психиатры очень много говорят об этой проблеме. И, увы, к назначаемому лекарственному средству пациент порой относится небрежно и не следует рекомендациям врача. Если взять 10 препаратов, которые пользуются наибольшей «популярностью» в мире, и составить такой же список по России, то мы увидим, что между ними имеются принципиальные отличия. Еще раз хочу отметить: в вашей стране все еще существует традиционный подход к выбору препаратов — люди не всегда готовы вкладывать деньги в серьезные, доказавшие свою эффективность лекарственные средства.
Какие препараты компании Сервье появятся в России в ближайшем будущем?
Для нас в настоящий момент ситуация складывается благоприятно: в ближайшие 4–5 лет компания готова запустить четыре новых препарата, которые являются инновационными и станут первыми представителями нового класса лекарственных средств, предназначенных для лечения хронических заболеваний.
Первый — препарат бивалос, предназначенный для лечения остеопороза. Это первое лекарственное средство, нормализующее структуру кости, одновременно стимулирующее формирование костной ткани и снижающее резорбцию. Необходимо отметить, что препарат предупреждает возникновение переломов независимо от возраста пациента и стадии развития остеопороза. В настоящий момент это инновация, аналогов этой разработке нет. Применяемые до сих пор вещества действуют либо на одно звено патогенеза, снижая резорбцию кости, либо на другое звено — формирование костной ткани.
Следующий препарат — кораксан — будет применяться для лечения сердечно-сосудистых заболеваний. За последние 25 лет также ничего подобного создано не было. Этот препарат действует на синусовый узел, способствуя урежению ритма сердца, а такого избирательного воздействия не обеспечивает ни одно лекарственное средство. Первое показание к применению этого препарата, которое зарегистрировано в Европе, — это симптоматическое лечение стабильной стенокардии.
Третье средство — это антидепрессант, первый мелатонинергический агонист, предназначенный не только для лечения депрессии и предупреждения повторных эпизодов заболевания, но и нормализующий биоритмы пациента.
Четвертый препарат — антитромботический, антагонист ТП-рецепторов.
В настоящее время он находится в стадии исследований, в одном из них — также с оценкой заболеваемости и смертности — Россия принимает активное участие.
К какой группе относится кораксан?
Это отдельная новая группа, и кораксан — первый If-ингибитор избирательного и специфического действия. Сейчас мы начали проводить очень масштабное исследование, включающее оценку заболеваемости и смертности. В этом исследовании примут участие 10 000 пациентов по всему миру, 1500 из которых будут набраны в России. Цель работы — продемонстрировать, что кораксан снижает число сердечно-сосудистых событий у пациентов с ишемической болезнью сердца и систолической дисфункцией левого желудочка. Параллельно мы ведем изыскания в сфере применения этого препарата для лечения сердечной недостаточности. В стадии исследования также находится другая форма этого препарата — инъекционная, применяемая при остром инфаркте миокарда. Во всем мире особый интерес к кораксану проявляется со стороны кардиологов, потому что это абсолютно новый подход в лечении сердечно-сосудистых заболеваний.
Где располагается ваше производство?
Часть химических заводов базируются в Нормандии и во Франции. Для таблетирования и упаковки лекарственного препарата есть также ряд производственных комплексов, один из них расположен недалеко от Парижа. Есть еще ряд заводов в других странах — Бразилии, Марокко, Ирландии, Китае, Италии, Египте, Польше, Венгрии.
А в России вы планируете строить свои заводы?
Конечно. Отношения со странами, в которых ведется наша деятельность, мы рассматриваем как партнерские. У нас есть высококвалифицированные сотрудники, мы инвестируем в научно-исследовательскую деятельность порядка 9 млн долларов в год и, безусловно, построим в России завод. В настоящий момент ведется строительство большого завода (мощность 20 млрд таблеток в год) в Подольске, в деревне Красная Пахра. Это значительные инвестиции для группы компаний — порядка 40 млн долларов. При этом мы придаем особое значение внешнему облику завода, т. е. архитектурным и культурным традициям, которые существуют в данной стране.
Завод будет заниматься упаковкой?
Нет, не только. Таблетирование, упаковка в блистеры и, наконец, упаковка самого лекарственного препарата будут осуществляться на месте, а поставка активной субстанции — из Франции.
Определенных препаратов или всех?
Все таблетированные препараты компаний Сервье и Эгис мы планируем выпускать на конечной стадии здесь, причем так, чтобы это производство обеспечивало не только Российскую Федерацию, но и, возможно, страны СНГ.
Почему Ваше руководство направило в Россию именно Вас?
Мне очень нравится общаться с людьми, а в России очень важны личные контакты при развитии бизнеса не только внутри компании, но и вне ее. Не знаю, насколько мне это удается, но мне это по душе.
А что Вы можете сказать о менталитетах русских и французов?
Если оценивать людей разных национальностей по условной шкале, то слева на ней окажется немецкий менталитет, справа — русский, а посередине — французский. Дело в том, что французы столь же эмоциональны, как и русские, но не так открыто выражают свои чувства. Последнее время у французов наблюдается тенденция к потере спонтанности в общении, появляется некий барьер. То, что сейчас можно наблюдать в России, например на каких-то званых обедах, ужинах, такого уже не увидишь во Франции. Трудно сказать, в чем причина. Возможно, в том, что русские люди по-прежнему говорят то, что думают, и во многих случаях это снимает барьеры в общении, а вот французы уже так не делают.
Расскажите, где Вам довелось работать и где Вам больше понравилось?
Я работал во Франции, Швейцарии, Австрии, Словакии, Германии. Трудно сказать, где мне больше понравилось: у каждой страны свои особенности. Конечно, если речь заходит о Франции, то тут я необъективен. О России могу сказать, что это удивительная страна. Менталитет русских и французов очень схож несмотря на многие различия, например в климате. И Россия, и Франция имеют богатое культурное и историческое наследие, у наших культур много точек пересечения, возможно, поэтому русские и французы так близки.
Что бы Вы могли пожелать нашим читателям?
Первое пожелание — получать удовольствие от своей работы, несмотря на все сложности. Ваш труд невозможно переоценить!
Вашему журналу хочу пожелать работать так, как вы работаете сейчас. Когда вы врач — вы в общем-то одиноки, а такой журнал, как «Лечащий Врач», устанавливает связи в медицинском сообществе, принимает участие в образовании врачей, потому что медицина это такая сфера, где необходимо постоянно совершенствоваться. Врачу очень важно знать, что он не одинок, что он может заручиться поддержкой не только медицинского сообщества, но и более широкого круга людей, которые отвечают за здоровье человека: фармацевтов, провизоров, производителей медицинской продукции.